— А, добрый вечер, Гарри, — сказал Дамблдор, взглянув на него сквозь полукружья очков с самым довольным выражением. — Отлично, отлично.
От этих слов дядя Вернон как будто проснулся. Очевидно, с его точки зрения, если человек способен при виде Гарри произнести «отлично», то с этим человеком ни в коем случае невозможно договориться.
— Не хочу показаться невежливым… — начал он тоном, который прямо-таки дышал грубостью в каждом слоге.
— Однако, увы, отступления от вежливости случаются настолько часто, что это уже внушает тревогу, — серьезно закончил его фразу Дамблдор. — Лучше уж ничего не говорите, мой милый. Ага, это, должно быть, Петунья.
Дверь кухни отворилась, и за ней показалась тетушка Гарри в резиновых перчатках и халате, накинутом поверх ночной рубашки — очевидно, она, как всегда, протирала на сон грядущий все горизонтальные поверхности в кухне. Ее лошадиное лицо не выражало ничего, кроме сильнейшего потрясения.
— Альбус Дамблдор, — представился Дамблдор, поскольку дядя Вернон явно не собирался знакомить с ним жену. — Мы с вами, конечно, переписывались. — Гарри подумал, что это слишком сильно сказано, ведь Дамблдор всего лишь прислал однажды тете Петунье взрывающееся письмо, но тетя Петунья не стала спорить. — А это, должно быть, ваш сын Дадли?
Дадли только что выглянул из-за двери гостиной. Его большая белобрысая голова, торчащая из полосатого воротника пижамы, как будто висела в воздухе отдельно от тела, раскрыв рот от удивления и страха. Дамблдор выждал минуту или две — видимо, на случай, если кто-то из Дурслей пожелает что-нибудь сказать, но, поскольку все молчали, Дамблдор улыбнулся:
— Будем считать, что вы пригласили меня в гостиную?
Дадли шустро отскочил в сторону, когда Дамблдор проходил в дверь. Гарри одолел последние ступеньки, все еще сжимая в руках телескоп и кроссовки, и тоже вошел в гостиную. Дамблдор расположился в кресле у огня и осматривал комнату с выражением благожелательного интереса. Он выглядел здесь удивительно неуместно.
— А мы… мы разве не уходим отсюда, сэр? — с тревогой спросил Гарри.
— Да, безусловно, уходим, но прежде нам необходимо обсудить кое-какие вопросы, — сказал Дамблдор. — А я предпочел бы не делать этого посреди улицы. Придется нам самую малость злоупотребить гостеприимством твоих дяди и тети.
— Задержаться здесь собрались, вот как?
Вернон Дурсль вошел в гостиную, Петунья выглядывала у него из-за плеча, а позади нее топтался Дадли.
— Да, — просто ответил Дамблдор, — немного задержусь.
Он так быстро взмахнул волшебной палочкой, что Гарри едва мог уловить ее движение. От этого взмаха диван рванулся вперед и подсек всех троих Дурслей под коленки, так что они кучей повалились на сиденье. Еще один взмах — и диван скакнул на свое обычное место.