Как известно, мелинит достаточно сильно подвержен детонации, поэтому можно с уверенностью предсказать, что как только наши снаряды начнут рваться в непосредственной близости от проволоки, большинство шашек должно сдетонировать, выламывая и выворачивая колья заграждения. Таким образом упростится задача для наступающей пехоты по расчистке препятствия. Третью же линию проволоки наступающие смогут достаточно быстро преодолеть при условии, если прихватят с собою заранее подготовленные мостки из длинных досок, которые должны быть наброшены поверх проволоки. Как следствие, время задержки солдат у проволочного заграждения должно достичь возможного минимума, в результате чего будут уменьшены и наши потери в живой силе на первом этапе штурма.
Если же снабдить наступающих в первой линии мелинитовыми шашками, то те смогут во время атаки метать их во вражеские окопы, поражая укрывающихся в них от действенного ружейного огня японцев. Было бы неплохо использовать в наступлении нечто вроде недавно изобретённого в Германии фламменверфера, но, к сожалению, если верить «Военному сборнику», русское военное ведомство не озаботилось приобрести даже опытный образец этого грозного оружия будущих войн.
— Отрадно сознавать, что молодые офицеры интересуются новинками военной техники и новыми тактическими приёмами. Однако же не могу не отметить, что обсуждение действий вышестоящих инстанций не входит в Ваши служебные обязанности. Потрудитесь в будущем воздерживаться от подобной критики. Пожалуй, в вашем предложении есть рациональное зерно, господин капитан, и оно будет использовано при разработке наших планов. Полагаю, что дощатые мостки будут несколько сковывать движения солдат, однако же при условии предварительного складирования этих приспособлений в передовых окопах, от которых до проволоки около трёхсот шагов, даже во время движения по снежной целине возможно будет произвести бросок не более, чем за две-три минуты.
Теперь, господа, перейдём к вопросу о бесперебойном снабжении наступающих войск и артиллерии огнеприпасами…
* * *
Война кричит.
Гигантскими сердитыми комарами дребезжат обрывки колючей проволоки из тех, какие не вжаты в снег рыжеющей простреленными шинелями человечиной. Звонкими весенними ручейками дирлинькают рукоятки полевых телефонов перед тем, как из дурно пахнущего командирского рта вырвется хриплая команда и пробежит по слуховым нервам проводов, заставляя вскидываться из окопов сотни и тысячи человеческих тел, а орудийным жерлам выплёвывать десятки пудов огромных металлических конфект с громовой начинкой. Как аплодисменты сказочных великанов звучат трёхдюймовки, изредка перекрываемые динозаврьим топотом тяжёлых орудий. Зингеровским стрёкотом разливаются японские пулемёты, ведя строку стежками в 7,6 и 8 миллиметров диаметром поперек перекрещенных концами башлыков шинелей. То наступая на упавших, то обегая их, вкусно хрумкают снегом будто капустной кочерыжкой яловые сапоги гренадёр. «РРРААА!» — кричат рты. «БАХ! БАХ!» — вторят винтовки. «ГРААХ!» — огромной бутылкой открываемого шампанского отзываются швыряемые бегущими мелинитовые шашки и редкие кустарные бомбы.