Здоровяк бросается наутек.
Крысы прозвали Здоровяка Палачом. (Даже у ватиканских крыс имеется чувство юмора.) Здоровяк на самом деле не поймал ни одной крысы. Вместо этого крысы скармливали ему своих старых и немощных, своих рецидивистов и дегенератов, тех, кто был смертельно ранен в стычках с римскими крысами, охранявшими реку, и тех, кто стал жертвой неудач в их селективных программах родственного спаривания, лишенных конечностей двухголовых монстров и тому подобных. Сначала они их убивали, затем швыряли ему. Когда-нибудь, рассудили они, им удастся найти применение Здоровяку. Со стратегической точки зрения дальновиднее всего было оставить Здоровяка на его месте. Ватиканские крысы могут позволить себе ждать, что кота, что царства. Привычка укореняется в них как противовес крысиной нетерпеливости, склонности бросаться и нестись вперед, позывам подчиняться импульсам, в то время как наилучшая политика состоит в том, чтобы наступать неспешно и методично, дисциплинировать свои крысиные сердца, приучая их к более медленным ритмам, наблюдать и выжидать. Иногда, очень редко, в предрассветные часы одна или две из них взбираются на восточную стену Бельведера и окидывают взглядом город своих соперников. Более слабые колонии, чем их собственная, ждут их там, за темным потоком реки. Они смотрят, принюхиваются и подергиваются, когда в их артериях начинают бушевать странные смеси адреналина и глюкокортикоидов. Им хочется мчаться вперед, вспарывать, кусать и убивать, но они этого не делают. Они наблюдают. Завоевание осуществится при наличии дисциплины и выдержки. Они ждут, точно так же, как ждут Здоровяка и дня, когда найдут ему применение, потому что он настанет столь неизбежно, как и день, когда они вырвутся из Борго и понесутся через город, чтобы дать волю своей сдерживаемой ярости и жажде крови, убивая на своем пути всех крыс-чужаков. И вот вместе с капелькой, потом каплей, потом струйкой воды, льющейся в одно из самых высоких и сухих колонии, в той самой точке, которую выбрал бы тот, кто располагал бы схемой всех ее туннелей и соединений и кто желал бы смыть подчистую всех крыс Борго в Тибр, — вместе с ней настал день Здоровяка.
Хлоп!
Сюда, малыш, сюда. Сюда, Здоровяк. СЮДА! Тогда вон туда, да, туда… Ох, да брось ты, Здоровяк, куда бы ты ни забрался… Кто-нибудь видел Здоровяка? ЗДОРОВЯК!
Бедный глупый Здоровяк, заманенный в туннель гирляндой коровьих кишок! Располосовав коту горло и укоротив на хвост, его поволокли на север, в сторону Бельведера. Самое искусно задуманное из искусственных озер христианского мира дало течь. Для расположенной под Ватиканом колонии эта течь представляет собой потенциальную катастрофу. Для Здоровяка — последнюю роковую ошибку. Ватиканские крысы используют его как затычку.