Ирма насмешливо фыркнула.
— Конечно, мы осмотримся, — умиротворяюще произнесла Вилл. — Только Ночные Тени Азор не сеют радость и счастье, не так ли? И жителей Фану лишили всего…
Саха принес свежеиспеченный душистый хлеб.
— Ешьте, ешьте. Вы должны набраться сил.
Он с тревогой взглянул на Корнелию. Эта девочка была особенно бледной.
— Нет, нет! — воскликнула Вилл. — Мы не можем лишать вас последнего куска хлеба!
Корнелия вызывающе посмотрела на нее и отломила большой кусок теплого оранжевого хлеба.
— Ммммм! Как вкусно! — заявила она, прожевав первый кусок, и улыбнулась Сахе. Старичок просиял от удовольствия.
Саха уверенно вел девочек по лабиринту городских улиц. Стражницам приходилось бежать, чтобы не отстать от него. Снова на них нахлынула вонь гниющих растений, под ногами кружились сухие листья. Из-за ворот доносились споры и крики. На темных улицах было очень мало горожан, и все они быстро шли в том же направлении, что и Саха: к Розовому Саду и Прекрасной Розе. К Азор.
Стражниц обогнала юная пара: черные гладкие волосы, бледные сердитые лица. На щеке девушки темнела длинная отметина. Колючка под кожей! Хай Лин невольно вскрикнула. Юноша обернулся, уставился на нее сверкающими злобой глазами и прошипел:
— В чем дело?
Хай Лин спокойно взглянула на него и увидела, что и его щека отмечена темным шипом.
Компания завернула за угол. Саха провел девочек в ворота и указал на запертую дверь в глубине аллеи.
Эту дверь невозможно было не заметить, потому что она была красиво раскрашена. По дверной раме вился стебель розы, а в середине створки покачивался бутон, будто был настоящим, а не нарисованным.
— Хорошо, что дверь еще не выцвела, — сказал Саха, вытаскивая из кармана черную коробочку и церемонно протягивая ее Корнелии.
— Ой… Он уже делает ей предложение! — пробормотала Ирма на ухо Тарани, и та не выдержала и рассмеялась.
Только Корнелия ничего не видела и не слышала. Она сосредоточенно смотрела на расписную дверь.
Вилл взяла коробочку и открыла ее.
На подушечке лежала крохотная головка, примерно с детский кулачок. С одного уха свисала короткая золотая цепочка.
— Усохшая голова! — вскрикнула Ирма так громко, что даже Корнелия обернулась. И все уставились на головку.
Приоткрылся один крошечный глаз. Затем другой. Розовый язычок облизал сухие губы, прозвучал сердитый пронзительный голосок:
— Сама ты усохшая голова, маленькая мисс Острый Язычок! Что за фокусы! Я просыпаюсь в середине века, возможно, без веской причины, и сразу же приходится выслушивать оскорбления — усохшая голова, ну, надо же! Неужели вы, невежественные женщины, никогда не слышали о Хабагусе? Знатном роде, который может проследить своих предков до…