— А яз об чём? — удивился приказчик — Пока грамотку провозную мне писали, спрашиваю — вора что ль ведомого изыскали, обыск-то чинить? Нет, говорит мне тот подьячий, ябеда пришла от аглицких немцев. Мол, есть на гостином дворе чужеземец, тайком в Персию пробирается, да с ним товары заповедные, да в список не внесённые-
— Ты меня нарошно что ль томишь, дабы язм от нетерпения извёлся? — возмутился казначей.
— Не томлю яз, а честь по чести сказываю — не унимался Семён — воровские приметы мне обсказал приказной, ну как есть сосед мой по лавке. Но тот вроде честной купчина, злодейства за ним не заметно. Вернулся в гостинку, спрашиваю немца тово — есть ли у тебя нелюбовь какая с аглицкими купчишками? Есть говорит, ревность они ко мне имеют, что промеж них решил с Персию торговать, хучь и в Астрахани. Ну тогда готовься, сказываю, извет на тебя послали, завтра поутру обыск будет.
— Ну и где тут угорские? — Ждан уже рычал.
Так вот гляжу — с лица спал любечанин, бает, есть у него золото, в список не внесённое, не поменял он его в Новых Холмогорах, да и грамоту на него не получил. Ну, яз ему и молвлю — лишишся ты его, да ищщо и казнь какая будет. Немец меня просит у себя монету укрыть, яз ему отвечаю — для чего мне сие, а ну как тоже обыщут? Придумали куплю сделать, он мне угорские, яз ему товар с грамоткой провозной, видоков зазвали, по рукам ударили, вроде как в долг он взял. Но с помощи-то, как честного навара не получить? Пусть радуется, что всё вместе с головой не потерял-
— Ловок, ах как ловок ты, брате — Тучков бросился обнимать приказчика — Княже, вели наградить сего хитреца-
Конечно, награда ему положена, — меня не оставляли сомнения в легальности такой сделки. — Если б и правда тебя, Семён, обыскали?-
— И что? — добродушно удивился Ждан — Сказал бы, что в заклад по долгу получил, а ежель в этом какое лихое дело, то царю Фёдору Ивановичу пущай пишут, он рассудит. У нас же грамоты есть тарханные и несудимые-
Пользы от этих иммунитетных документов в здешнее время было никак не меньше, чем от мигалок и федеральных номеров в моей прошлой жизни.
Дальше пошёл опрос приказчиков торговавших в Москве и Вологде. Результаты были близки — продали все оброчные продукты, большинство мехов, всю обычную сталь по местной рыночной цене уклада. Высокоуглеродистый металл практически не продался, стоимость мы ему назначили шестикратно дороже обычного. По словам торговцев оружейники брали на пробу одну-две полосы, но за новой партией никто не пришёл. Возмутился Тучков лишь когда услышал что именно принял в оплату части товара торговавший в Вологде.