— На всё божья милость — хмуро ответил Годунов — Отнюже сие мнишь? Аль яко и родичи твои, Нагие, волхвов привечаешь, на грядущее ворожишь?-
Разговор принял неприятный оборот и от чародейства я тут же отрёкся.
— А ежели холопей твоих накрепко поспрашать, может укажат на ведуна, что скаски сии в уста твои вложил?-
Выкручиваться пришлось изо всех сил:
— Видение мне было, Богородица явилась с сей благой вестью-
По всей видимости, уровень лжи в эту эпоху имел свой предел и я далеко его перешёл. Предположить, что юнец благородных кровей может так чудовищно врать в божьем храме, собравшиеся вокруг благообразные мужи не могли. Новость эта произвела на них должный эффект, старшие воеводы перекрестились и, заторопившись, ушли, дабы не погрязнуть в теологических дебатах. Юный лжепророк также постарался побыстрей скрыться, чтобы не быть пойманным на мелочах в описании чуда явления.
На ночлег мой отряд разместился рядом со старыми попутчиками, около ограждения боевого стана. Я попытался уснуть после насыщенного дня на кошме под телегой, но раздававшиеся рядом отчаянные стоны спокойному сну не способствовали. Проковыляв на источник душераздирающих воплей, нашел несколько бедно одетых людей окруживших раненого под натянутым пологом. Вездесущий рязанец Афанасий парой слов обрисовал ситуацию, мол, литовские то ратные люди, наймиты, ждут, когда лекарь придет, поломанные кости больному вправит, да рану от заразы кипящим маслом прижжёт. Да уж если этого несчастного сейчас еще и ошпарят по живому мясу, то ли бы он сразу отмучится, либо не спать мне до утра.
Призвав уже имевшего операционный опыт Ждана, поручил ему найти и подготовить всё к хирургическому вмешательству. Сам завёл разговор с боевыми товарищами покалеченного бойца, но особо беседа не заладилась. Мне их говор была понятен, они же уразуметь моих речей не могли. Выручил мастер на все руки Бакшеев, вызвавшийся толмачить. Он длинно и торжественно меня поименовал, но вместо почтительного молчания и ломания шапок ратники подбоченились и также величаво начали представляться. Услышав их чины, я заподозрил злую шутку, одетые в домотканую сермягу и обутые в разбитые поршни люди именовали себя панцирными боярами. Эти иностранные сановники были удивительно похожи то ли на вооруженных бродяг, то ли на лихих людей с большой дороги, на пятерых у них было два коня, одна сабля, короткое копьё, лук, да две деревянные дубины.
Видя моё замешательство, бывший страж границы, усмехнувшись, растолковал, мол, то потомки дружинников князей смоленских, брянских да полоцких, живут крестьянским трудом, но в шляхетстве и на рать, ежели позовут, ходят. Тем временем, прекратив распускать друг перед другом перья, договаривающиеся стороны перешли к обсуждению предстоящего лечения. Главарь литовской аристократической ватаги начал выяснять стоимость врачевания и перспективы больного.