— Что ж так неприглядно-то вокруг, убожество какое — подивился я разрухе наиприбыльнейшего места.
— Для чего лепше то устраивать? Всё одно испакостят всё, да и запалят рано или поздно с пьяного дела — пожал плечами Тучков.
Изнутри кабака раздавались дикие неразборчивые крики.
— Чего орут? — поинтересовался не привыкший к такому поведению княжич.
— Упились все, али в зернь кто проигрался, али мерещится кому — отмахнулся от проблем пьяниц Ждан.
— Кушанья где готовят, подают там что из еды? — хотелось мне знать ассортимент предлагаемых блюд.
— Николеже съестное по кружалам не подавали, ещё батюшка твой, великий государь Иоанн Васильевич воспретил, тако же и рядом торговать харчем заповедано. Заведено так для того, чтоб питухи быстрее упивались, да поболее серебра оставляли. Да и вытаскивать пьянчуг нельзя, должны пить хлебное вино покуда начисто не пропьются. Следят за этим кружальные целовальники накрепко, урона прибылям не допускают — сообщил мне правила местного питейного заведения мой дядька.
— Вот же клоака. Из жадности кабатчики что ль так стараются? — поинтересовался я ролью администрации алкогольного притона в этом безобразии.
— Им с того какая корысть. Без оплатно велено служить, силком их из посадских выбирают. Заворовывают правда бывало, но яз за сим слежу. Ежели кто от прошлых годов питейный недобор учинит, то с него самого через правёж недоимку взыщут. Не терзайся, княжич, убытков не будет — пытался успокоить меня верный Тучков.
— Не нравится мне этакое дело. Грешно такое серебро наживать — внезапно мне вспомнилось о душе.
— Верно молвишь — обрадовался Ждан — Давно толковал, надо на откуп кружало отдать. Пусть иные грех на душу берут, нам твёрдое число денег кладут, а саме выгадывают, скоко могут, корыстолюбцы-
— Нет, надо совсем прекратить — ханжой и трезвенником я не был, но и этот притон терпеть не собирался.
— Хм, а казна? — задал риторический вопрос казначей — пьянчуги всё одно, где бы то ни было, а пропьются, а нам потеря немалая-
Вопрос денег стоял остро, и на совете с Бакшеевым и Тучковым было решено совершить постепенный объезд удела для поиска новых источников доходов.
В поход собралось, вместе с княжичем, четырнадцать человек. Ждан настаивал на большем эскорте, Афанасий считал, что многочисленный отряд вызовет разорение округи, через которую придется ехать.
— Корма на стоко воев токмо в большом селе взять мочно, а таковые почитай все монастырские, туда самовольный въезд не дозволяется — размышлял вслух рязанец — Мы конешно припасы то стребуем, но ведь изветы старцы на Москву отошлют, отписывайся опосля —