– Федя, чё там? Валим, щас ебанёт! – тревожно крикнул из кабины Иван.
– Не ссы, не ебанёт! Бус дизельный, взрываться нечему! – ответил ему с крыши Федя и размахнувшись, напрочь отсёк башку особо резвому трупу.
Салон полыхал уже вовсю, и мертвецы корчились в этом очистительном пламени. Те, которые пытались вылезти через разбитое Фёдором окно, были порублены и водворены обратно в духовку. Тогда Фёдор топнул по крыше и присел. Ваня тронул, и отъехав на полсотни метров, остановился. Друзья встали рядом с машиной и закурили озираясь по сторонам – уже темнело.
– Хорошо ты придумал. Нельзя было их так оставлять. – сказал Ваня.
Фёдор извлёк из кармана свой телефон и сделал на него несколько снимков.
– На будущее. Ладно, попёрли. Нам пять километров осталось, а там – расчёт.
Медленно проехали тёмные, тихие, брошенные деревни – Арининское и Симоново. Людей и нежити негде не было. И вот за деревьями показался ржавый купол Рождественского храма. Через несколько минут они въехали в Русино и «пинц» всеми своими фарами высветил мост через Кушалку. Мост был перекрыт наспех сколоченной баррикадой, рядом суетились люди. Ваня остановился и осветил мост фарой-искателем.
– Гляди, люди. Нормально Федь! – обрадовался Ваня.
– Слава Богу. Я боялся увидеть здесь то же, что и по дороге. Давай, братан, подъезжай туда. Будем разбираться. – улыбнулся Федя.
Подогнав «пинц» к мосту, друзья покинули машину, и оставив оружие прислонённым к колесу, Фёдор подошёл к баррикаде. Усатый мужик в бушлате направил на него «Сайгу» и водил стволом, направляя его то на Фёдора, то на Ивана.
– Стойте где стоите, мужики! Русские? – спросил обводя их стволом мужик, видимо старший тут.
– Да русские, русские. Фёдор я, Срамнов. С Вельшина я как-бы. Ты опусти калибр-то, отец. – улыбнувшись, сказал ему Фёдор. Мужик опустил «Сайгу» и поставил карабин, прислонив к бревну.
– Говори, кого на Вельшине знаешь? – сощурив глаз, спросил мужик.
– Да всех. – закурив, ответил Фёдор.
Мужик обернулся к своим и крикнул:
– Валер! Васечкин! Смотри! Знаешь этого? Говорит – ваш, велешинский.
Спустя минуту из-за спины мужика, допрашивавшего Фёдора, расплылось улыбкой лицо его друга детства Валерки.
– Так это ж, Федька, ёк-макарёк! Откуда ж ты, братан??
– С Москвы, откуда же ещё… – сплюнул Фёдор. – -Слава Богу, Вань, добрались. – повернулся он к своему другу.
– Ну и что там в Москве-то? Не знаем ведь ничего. А у нас, мужики, мертвецы встали. Народу покрошили – кошмар…
– Чё в Москве-то, спрашиваешь?! А вы не в курсе?! Нет больше такого города, мужики. Нету.