Для советских людей это обвинение не должно быть неожиданным: сионизм – сверстник большевизма, и он тоже развивался под лозунгом «лес рубят – щепки летят». Но вот различие: для большевиков цель была универсальна – построение социализма в России, достижение счастья для всех, а для сионистов цель – создание мощного государства на Ближнем Востоке, преемника империи Соломона. Для достижения этой цели все средства хороши.
Шабтай (Саббатай) Бейт Цви, старый русский еврей, проработал всю жизнь в архивах Еврейского агентства в Тель-Авиве, а выйдя на пенсию, издал в 1977 году самиздатом («за счет автора») толстый том в 500 страниц ин-кварто с длинным и туманным названием «Кризис постугандийского сионизма в дни Катастрофы 1938-1945 гг.». Эта книга осталась не замеченной широким читателем, и ее ужасающие открытия и выводы о роли сионистского движения в трагедии европейского еврейства произвели впечатление разорвавшейся бомбы только через шесть лет, когда они были процитированы известным и вполне официальным израильским историком Диной Порат. С тех пор его труд многократно использовался историками, не всегда ссылавшимися на прозябавшего вдали от мирских глаз пенсионера.
Чтобы не возвращаться к этому в дальнейшем, скажу, что под «постугандийским сионизмом» Бейт Цви имел в виду сионистское движение, оформившееся еще в начале века, то есть именно современный сионизм XX века. По мнению Бейт Цви, в начале века в сионизме возник кризис: принимать или нет предложение Англии – создать еврейское государство в Уганде. Заботившиеся о благе еврейского народа были за Уганду («меньшевики»), но победили «палестиноцентристы» («большевики»), которые и взяли курс на построение еврейского государства в Палестине любой ценой, во что бы это ни обошлось еврейскому народу. В особенности это сказалось в дни торжества нацизма, когда еврейский народ не смог спасти трети своей от гибели – именно потому, что сионистскому движению спасать евреев было ни к чему, если они не ехали в Палестину, – а несионистское еврейское движение большим влиянием не пользовалось.
«В декабре 1942 года, когда масштабы уничтожения европейских евреев стали ясны, – пишет Бейт Цви, – будущий второй президент Израиля Шазар задал риторический вопрос: почему мы (сионистское движение) не знали, почему нацисты поймали нас врасплох?», а другой участник того же заседания лидеров сионизма, Моше Арам, сказал: «Мы были невольными соучастниками убийства (потому что не знали и не принимали мер)».
Сионистская организация умудрилась «не знать» о Катастрофе вплоть до осени 1942 года, а это ей удалось только потому, что она и не хотела знать, приходит к выводу Бейт Цви.