Когда начались танцы, все гости почувствовали себя свободнее. Было уже далеко за полночь, когда губернатор и мэр вежливо откланялись и разъехались каждый по своей резиденции. Кое-кто из гостей отправились вслед за высокопоставленными чиновниками, но основная масса гостей оставалась на месте.
Дэн танцевал с Джессикой, и ей казалось, что она просто парит в воздухе. Но в душе ее все равно оставался неприятный осадок от присутствия Максвелла. Она ломала голову над тем, кто мог пригласить его на прием, и не находила этому никакого разумного объяснения. Усталость уже сказывалась на ней, и хоть она старалась улыбаться Дэну, в глазах ее он все равно видел грусть. Это настораживало его, и он только еще счастливее улыбался ей, стараясь приободрить.
— Что с тобой, Джесси? — Спросил мужчина, кружа ее в вальсе.
— Ничего особенного, — заверила она его. — Я устала. Сейчас ведь уже третий час ночи, а мы начали в семь вечера.
— Хочешь, я отвезу тебя домой?
— Нет. Мы не можем уехать и бросить гостей. Это же наш праздник.
— Ты права. Но мне кажется, что тебя гнетет еще что-то.
— Наверно, я эгоистична, но если бы здесь не было Максвелла и Клер, мне было бы намного легче.
— Ты не эгоистична. Это вполне нормальное желание. Я вообще не понимаю, зачем ты пригласила Макса…
— Я его не приглашала! — Ошарашено возразила Джес.
Вальс кончился, и они отошли к распахнутому окну, чтобы подышать свежим ночным воздухом.
— Тогда откуда у него приглашение? — Недоуменно спросил у нее Дэн.
— Я думала, что это ты его пригласил, только не понимала, зачем…
— Звучит банально, но я тоже его не приглашал.
— Все равно это уже не важно, — вздохнув, проговорила Джес. — И с ним мне тоже предстоит нелегкое объяснение.
— Да, — сказал Дэн. — Нужно как можно быстрее покончить с этим, чтобы не чувствовать себя виноватыми перед кем-либо.
— Я думаю, Макс и так все понял, видя нас вместе весь вечер.
— А знаешь… — Начал было Дэн, но не договорил, так как его позвал отец. — Извини, — коротко бросил он на ходу. — Я сейчас вернусь. Дождешься меня?
Женщина кивнула, улыбаясь и глядя ему вслед. Она осталась стоять у окна, чувствуя, как легкий ночной ветерок приятно охлаждает ее разгоряченные плечи. Мысли у нее были полны Дэном, а все остальное отодвинулось куда-то на задний план. И она не хотела, чтобы сознание ее заполняло сейчас что-либо другое. Дэн жил в каждой клетке ее кожи, в каждой частичке души. Все его мысли переполняли ее сознание; удары его сердца, на каком бы расстоянии от нее он ни находился, передавались ее сердцу. Это было прекрасно — дышать с ним одним воздухом, с трепетом и замиранием сердца внимать всему, что он скажет, и заранее знать, что понимаешь каждое его слово.