Шей следила, как Вайпер вместе с другим вампиром исчезают во мраке. Вскоре даже ее необычайно острое по сравнению с человеческим зрение не могло различить их силуэтов.
Она плотнее завернулась в плащ — почему-то ей стало ужасно холодно. Леве приземлился возле ее ног.
— Может, нам просто уйти? — тихо спросила она.
— Думаешь? — Леве хлопнул себя по бокам и внимательно уставился на нее. — Погоди-ка. Зачем нам уходить, если можно задержаться на заднем дворе у наших врагов и взасос целоваться с первым подвернувшимся вампиром? А потом вполне можно облиться бензином и поиграть со спичками. Как говорится, забавам нет конца.
К своему удивлению, Шей почувствовала, как щеки заливает румянец.
— Брось, Леве.
— Иначе что? Повалишь меня на землю и зацелуешь до смерти?
— Можно вернуть тебя обратно в клетку, знаешь ли, — буркнула она.
— Только через мой труп.
Через его труп? Шей приподняла бровь.
— И это можно устроить.
Леве, вероятно, понял, что перегнул палку. Он всплеснул руками — типично французский жест.
— Успокойся, дорогуша. К чему так злиться?
Она машинально бросила взгляд туда, где в последний раз видела Вайпера.
— Причины как раз найдутся, — пробормотала она.
— Найдутся, согласен, — проворковал он. — Твой новый хозяин — ненавистный вампир. Увы и ах.
— Похоже на то.
— Вождь клана.
Шей недоуменно воззрилась на горгулью:
— Откуда ты знаешь?
— Вижу на нем печать Кухулина.
Она облизнула внезапно пересохшие губы. Шей никогда не доводилось присутствовать на боях гладиаторов. Эти соревнования были только для избранных — немногие из демонов удостоились чести там побывать. А уж участвовать разрешалось единицам.
Тех, кто выходил из боя живым, боялись и почитали. Они были воинами, достойными высочайшего титула.
— Он прошел битву Дуротригов?
— И остался в живых, чтобы рассказать о ней. Впечатляюще. — Леве бросил на нее понимающий взгляд. — Мудрый демон не стал бы злить такого героя.
Леве был прав, однако Шей нахмурилась еще сильнее. Ей нечего и надеяться взять верх над вождем клана, будь она даже чистокровной Шалотт.
Осознание этого факта злило ее сверх всякой меры.
— Благодарю, Леве.
Он послал ей воздушный поцелуй.
— Всегда к твоим услугам, дорогуша.
Она гневно взглянула на него:
— Напомни, с чего мне вздумалось тебя освободить?
Маленькое сморщенное личико помрачнело.
— Потому что не можешь видеть, как кто-то страдает. Даже если прийти на помощь означает принести себя в жертву.
Шей смущенно поежилась. Она не была святой. Отнюдь.
Просто у нее было мало друзей, совсем мало. Демоны считали ее кровь нечистой, а для людей она была… вроде как уродцем.