Он перевел взгляд на Анри, сохранявшего упрямо-безразличный вид.
— Когда вы, сударыня, выходили замуж за Эмиля Галле, у вас было личное состояние?
Она слегка напряглась и гордо произнесла:
— Я дочь Огюста Прежана.
— Простите, но я…
— Экс-секретаря последнего принца из дома Бурбонов.
Редактора легитимистской газеты «Солнце». Мой отец потратил все свои сбережения на издание этого органа, боровшегося…
— У вас есть другие родственники?
— Есть. Но я их не видела со дня моей свадьбы.
— Они возражали против вашего замужества?
— То, что я вам сказала, поможет вам понять ситуацию.
Вся моя семья — роялисты. Мои дядья занимали, а некоторые занимают и по сей день, крупные посты. Они были недовольны, что я решила выйти за коммивояжера.
— После смерти отца вы остались без средств?
— Отец умер через год после моего замужества. Когда мы поженились, у Эмиля было тридцать тысяч франков.
— А его семья?
— Я никого из них не знала. Он избегал говорить о семье. Мне известно только, что у него было тяжелое детство и что много лет он служил в Индокитае…
На губах сына промелькнула презрительная усмешка.
— Я не случайно задаю вам эти вопросы, сударыня: недавно я выяснил, что вот уже восемнадцать лет ваш муж не служит в фирме «Ньель».
Она неотрывно смотрела на комиссара; Анри живо запротестовал:
— Но, сударь…
— Эти сведения исходят от самого господина Ньеля.
— Может быть, лучше… — начал молодой человек, приближаясь к Мегрэ.
— Нет, Анри! Я хочу доказать, что это ложь, чудовищный обман. Идемте, комиссар. Да, да, следуйте за мной.
И впервые выказав нервозность, она двинулась по коридору, налетев по дороге на рулон черной ткани, которую скатывали обойщики. Комиссар поднялся вслед за нею на второй этаж; она провела его через спальню с мебелью полированного дерева, где на вешалке до сих пор висела соломенная шляпа Эмиля Галле и его костюм из тика — наверное, в них он ходил на рыбалку.
За этой комнатой находилась еще одна, поменьше, служившая рабочим кабинетом.
— Взгляните, вот образцы. Вот, например, ужасно безвкусные столовые приборы. Как видите, они совсем не восемнадцатилетней давности. Вы согласны? Вот тетрадь заказов, где муж ежемесячно производил расчеты. Вот письма на бланках фирмы «Ньель», которые он регулярно получал…
Мегрэ почти не смотрел. Он не сомневался, что ему еще придется вернуться в эту комнату, и хотел проникнуться ее атмосферой.
Он постарался представить себе Эмиля Галле, сидящего перед письменным столом во вращающемся кресле. На столе стояла чернильница из белого металла, хрустальный шар вместо пресс-папье.