Немиэль тоже был с ним; они оба решили стать рыцарями и надеялись, что выдержат испытание и их примут как претендентов в члены Ордена.
К тому времени, когда началась проверка, снег уже покрывал землю и продолжал идти целый день, пока высота слоя не достигла их коленей. Край леса отстоял от крепости на несколько сотен метров, но им казалось, что темнота, словно живое существо, тянется к ним из-за деревьев и заключает в мягкие, но совсем не дружеские объятия.
Захариэль заворочался во сне, но призрачный холод пробирал до костей и вызывал дрожь во всем теле. Он уже узнал постоянно преследующий его кошмар, но даже это не помогло вырваться из его цепких объятий. Конечности онемели до такой степени, что он опасался из-за обморожения лишиться пальцев рук и ног. Он знал, что утром, освободившись от темноты, будет проверять их, желая убедиться, что ночной кошмар не превратился в реальность.
В течение всего дня стражники изо всех сил старались сделать их испытание еще более тяжким. Они расхаживали по рядам несчастных босых мальчишек и жестокостью или посулами старались сломить их решимость.
Один из стражников назвал Немиэля безмозглым простаком, который осмелился надеяться стать достойным приема в Орден. Другой попытался соблазнить Захариэля одеялом и горячей едой, если только тот откажется от своих амбиций и прекратит испытание.
Захариэль снова видел над собой смеющееся лицо стражника и слышал его слова: «Иди внутрь, мальчик. Нет смысла стоять здесь и мерзнуть. Тебе все равно не удастся вступить в Орден. Всем известно, что мы не получаем того, чего хотим. Ты и сам это знаешь, я вижу тебя насквозь. Иди внутрь. Тебе же не хочется оставаться снаружи всю ночь. После захода солнца под стенами крепости бродят всякие хищники — и львы, и медведи, и много других зверей. Они очень обрадуются, увидев в чистом поле мальчишек. Ты для них окажешься великолепной закуской».
До этого места кошмар разворачивался по одному и тому же сценарию, следуя воспоминаниям, но в какой-то момент, никогда не повторяясь, он превращался в совершенное безумие, и начинались события, не имевшие к памяти никакого отношения. От этих вещей Захариэль очень хотел бы избавиться, но, в отличие от приятных сновидений, они не желали пропадать.
На этот раз Захариэль стоял рядом со светловолосым мальчиком, которого до сих пор не встречал ни в жизни, ни в кошмаре. Этот парень был очень привлекателен и явно гордился собой. Он стоял, расправив плечи, и всем своим видом показывал, что со временем станет могущественным воином.