И вот в 1843 году долгожданное свершилось. Последний барьер был снесен. Соломон получил высочайшее разрешение на приобретение сельскохозяйственных земельных угодий в личную, передаваемую по наследству собственность. Он тут же реализовал свое право, купив четыре обширных имения Моравии, Пруссии и Силезии. Он стал владельцем замков, водопадов, лесов и рощ, озер с лебедями и конюшен с породистыми лошадьми, ферм и лугов, на которых паслись тучные коровы, парков и садов. Или, другими словами, фактически и юридически Соломон превратился в крупнейшего земельного магната.
Более того, Соломон стал символом стабильности и благополучия государства. Вот наглядный тому пример. В октябре 1845 года он отправляется во Франкфурт, на очередной семейный совет. В это время резко падают цены на Венской бирже. Меттерних пишет паническое письмо Соломону и требует его немедленного возвращения. Соломон возвращается. Цены стабилизируются. Физического присутствия Соломона в Вене оказалось достаточным для полной стабилизации обстановки.
Все так, но сейчас у власти Меттерних, и это не может продолжаться вечно. Что же ожидает великого банкира в дальнейшем?
Февраль 1848 года принес революционные потрясения. Король Франции Луи-Филипп был сброшен со своего трона, на парижских улицах выросли баррикады. У Джеймса де Ротшильда возникли проблемы, носившие, разумеется, временный характер. Не осталась в стороне и Австрия. Холодный ветер перемен ворвался в венские гостиные. Первому министру императора уже стукнуло 76 лет, но чутье его по-прежнему не подводило.
– Если эти черти доберутся до меня, несдобровать и вам, – предупредил он первого банкира.
События не заставили себя ждать. Вечером 13 марта разъяренная толпа вышла на улицу с требованием отставки Меттерниха. Изображение первого министра было предано огню под радостные вопли черни. Меттерних подал в отставку. Через двадцать четыре часа его уже не было в Вене: он бежал во Франкфурт, прихватив тысячу дукатов золотом и заемное письмо на банк Ротшильдов – прощальный дар Соломона.
Через несколько месяцев пришла очередь банкира. Опять на сцене появилась толпа. На этот раз она штурмовала Арсенал и ворвалась в «Ромишер Кайзер», расположенный неподалеку. Соломон бежал в Германию. В Вену он больше не вернулся. Никогда.
Да, Соломон иногда был уязвим – как человек, но никогда – как Ротшильд. Он был воплощением воли клана. Венский дом Ротшильдов в Вене был сохранен, и его возглавил сын Соломона, Ансельм. Великие семьи менее уязвимы, чем великие люди. Были наследники и у первого министра.