— Перехватчикам подойти ближе, подсветить фарами, взять РЦ в клещи и завести на посадку. В случае невыполнения команд — огонь из бортового оружия открывать без предупреждения!
— Понял! Выполняю! — Седых взял микрофон и, передав приказ командующего, скользнул взглядом по притихшему Лисицыну, отметив, что его лицо стало серым, с темными полукружьями вокруг глаз, во взгляде — вина и подавленность.
— Товарищ командующий, — громче обычного сказал полковник Гуринович, — отметки 4534 и вчерашнего рейсового самолета не одинаковы.
— Спасибо, — кивнул Скорняков. — Мы с вами пришли к одному выводу. Пусть локаторщики повнимательнее смотрят за РЦ.
— Понял. — Гуринович сел на свое место и взял трубку телефона.
Лисицын уперся глазами в расходившиеся в разные стороны символы, съежился. Он медленно осознавал случившееся и, но мере того как прояснялась обстановка, горбился, отводил взгляд, понимая, к какой ошибке могли привести предложения его и Беловола, если бы командующий принял их.
В зале все еще висела тишина; люди, будто чувствуя свою вину, стояли молча, стараясь не смотреть друг на друга… Разведчик все-таки проник на нашу территорию, не задумываясь над тем, что в любой момент он мог быть сбит, а вместе с ним был бы уничтожен рейсовый самолет.
Осунувшийся Скорняков какое-то время рассеянно смотрел то на Прилепского, то на планшет; ему, как и остальным на КП, невероятными казались безрассудные действия разведчика. Он долгим взглядом сопровождал символ рейсового самолета на планшете. «Летевшие в нем, — размышлял Скорняков, — так и не узнают, какой опасности они подвергались, из-за жестокости тех, кого не интересуют судьбы людей. Такова, видно, природа этих деятелей. Они идут на все ради барышей, ради достижения своей безрассудной цели — господства над миром».
Скорняков, прослеживая полет разведчика и сопровождавших его истребителей, мысленно измерил расстояние от РЦ до дальнего аэродрома. Не пройдет и четверти часа, как перехватчики посадят нарушителя. Попался, как кур во щи. Теперь, господа хорошие, целуйте, как говорится, мать-сыру землю да становитесь на колени и благодарите, что живы остались. Он даже улыбнулся чуть-чуть. Есть чему радоваться — такой ребус разгадали!..
— Това… товарищ командующий, — тронул за плечо задумавшегося Скорнякова полковник Прилепский. — Разведчик исчез!
Поначалу Скорняков не осознал случившегося. Ему показалось, что он ослышался, что оперативный дежурный что-то путает. И только когда Прилепский повторил полученное сообщение, слова доклада дошли до него.