– Мост проклят или заговорен, – заключил Ламберт, следя за товарищами.
Те, пьяно пошатываясь, поддерживали друг друга и сгрудились подальше от моста, взирая на него с мистическим страхом.
У Бигдиша кровоточила губа, и он осторожно дотронулся до ранки, сморщившись от боли.
– Прости, брат. – Лукай покаянно протянул руку в знак примирения.
– Конечно, брат, – сплюнул кровавую юшку лучник и с силой вмазал лучшему другу локтем в нос. Тот застонал, выронив меч, и схватился за лицо.
– Нос-то зачем?! – взвыл мечник, а из-под пальцев текла кровь.
– А ты меня рукоятью вдарил! – взвился Бигдиш.
– Прекратите, вы двое! – рявкнул Стаффорд, не желавший новой потасовки.
Ласково поглаживая лошадь Бигдиша, по мосту шел Лариэлл, и его алый плащ развевался на ветру, похожий на пламя.
– Нужно за лошадьми вернуться, – пробормотал Ольвэ, боясь взглянуть на Рорина. Рыцарь конфузился ничуть не меньше аристократа и только жевал губами.
– Я сам переведу твоего коня, – вымолвил он, желая извиниться за грубость на мосту.
– Не надо! – В голосе подоспевшего Лариэлла сквозил настоящий ужас. – Лошади боятся этого моста. Давайте лучше я. Меня животные понимают.
Спорить не стали, ведь возвращаться на заговоренную переправу никто не желал.
– А где Вогнар? – нахмурился Стаффорд.
Ассасина действительно не было, он как сквозь землю провалился. Ольвэ уже встречал свою кобылку, переведенную через мост последней. Почуяв хозяйскую руку, перехватившую поводья, она тут же расслабилась и доверчиво ткнулась мордой в лицо рыцаря, будто ласкаясь.
– Это разве не он? – медленно протянул Лариэлл и ткнул пальцем в сторону противоположного берега. Из леса, покачиваясь в седле, неторопливо выехал Вогнар. Его лошадка ступила на переправу, копыта зацокали по деревянному настилу. Проезжая рядом с разломленными перилами, ассассин присвистнул.
– Никто не сверзился в реку? – весело спросил он у свирепо молчавшего отряда и хохотнул над собственной шуткой.
– Ты где был? – сквозь зубы потребовал ответа Стаффорд, наступая на спешившегося одноглазого воина.
Тот доставал рыцарю до плеча, а потому задрал рыжую косматую голову и недоуменно протянул:
– В лесу этом, Бетрезен его дери, заблудился. Остановился на чуточку, а вас уже и след простыл. Так и думал, что меня на переправе ждете.
Ассасин только пожал плечами, давая понять, что предмет обсуждения не стоит и выеденного яйца.
* * *
Долго еще между соратниками сохранялось неловкое молчание, и они конфузливо боялись даже переглянуться. Ни шуток, ни острот, от всеобщей приторной вежливости, никак не характерной для грубых воинов, любитель сотрясать воздух Бигдиш впал в тоску.