Мне никогда не приходилось платить за секс, хотя несколько раз доводилось угощать девушек очень дорогим обедом, что было практически равносильно плате. Но в данном конкретном случае моя мать каждую неделю выплачивает по две тысячи фунтов этой шантажистке вот уже на протяжении нескольких недель. Так что с нее более чем достаточно.
Джулия появилась в дверях с двумя высокими бокалами для шампанского в левой руке и в прозрачном пеньюаре на голое тело, который оставила распахнутым.
— Ну, теперь проверим, насколько ты у нас испорченный мальчишка! — сказала она и вытащила из-за спины правую руку. В ней был зажат кожаный хлыст.
— Ужасно испорченный, — ответил я и с громким хлопком открыл шампанское.
— Вот и славненько, — сказала она.
Не совсем то, чего я хотел, но пришлось немного поиграть с ней в эту игру. А она все больше и больше распалялась.
— Погоди минутку, — сказал я, вставая с постели.
— Что? — воскликнула она. — А ну, немедленно на место!
— Да погоди ты. Мне нужно в туалет.
Она откинулась на подушки, застыла в полусидячем положении, опираясь на локти, в правой руке хлыст, колени подогнуты, ноги широко расставлены. Потом капризно замотала головой.
— Не верю, не верю тебе! — крикнула она. — Сейчас же в постель, или устрою тебе неприятности!
Не обращая внимания на эти угрозы, я прошел в ванную, быстро натянул трусы. Затем достал новенький фотоаппарат из тумбочки под раковиной, куда спрятал его, как только вошел, проверил, включен ли он. В пластиковом пакете у меня была не только бутылка шампанского.
— Давай поживей, негодник! — крикнула она из комнаты.
— Уже иду! — крикнул я в ответ.
Я вышел из ванной и быстро сделал несколько снимков: она по-прежнему лежала голая на кровати, в той же компрометирующей позе. Лежала с закрытыми глазами и лишь через несколько секунд сообразила, что происходит.
— Какого черта? — взвизгнула она, запустила в меня хлыстом и прикрылась краем покрывала.
— Просто фотографирую, — спокойно ответил я.
— На кой хрен? — сердито спросила она.
— Шантаж, — коротко ответил я.
— Шантаж?! — взвизгнула она.
— Да. Хочешь посмотреть?
Я поднес камеру к постели, так чтобы она могла видеть монитор на обратной ее стороне. Но фотографии там оказались другие, не те, которые я сделал только что. Там были вчерашние снимки: ее лицо в профиль, одной рукой она лезет в почтовый ящик под номером 116, чтоб достать конверт с деньгами моей матери.
* * *
Она рыдала и все никак не могла остановиться.
Мы находились в гостевой комнате. Я бросил ей пеньюар, а сам ушел в ванную, надеть рубашку и брюки. И когда вышел, увидел, что она сидит на кровати в пеньюаре с натянутым до подбородка покрывалом. На мой взгляд, она ничуть не походила на человека, участвующего в преступном сговоре. Даже растрепанные волосы успела привести в порядок.