* * *
— Ну, как там лошадки? — спросил я Яна, когда тот устало плюхнулся на коричневый диван и включил телевизор.
— В порядке, — вздохнув, ответил он.
— Что-то не так? — спросил я. — Ты хочешь, чтоб я съехал?
— Смотри сам, — ответил он и, демонстрируя, что ему неинтересен этот разговор, стал переключаться с канала на канал с помощью пульта дистанционного управления.
— Какие-то неприятности с матерью? — спросил я.
— Да, — кивнул он. — Можно сказать и так.
Я замолчал. Если б он хотел, то рассказал бы.
И он не выдержал.
— Поступая на эту работу, я думал, что буду не просто помощником тренера, а старшим конюхом. Так, по крайней мере, намекнула миссис Каури. Сказала, что помощников ей в этом деле не нужно, вот я и подумал, что ей важней, чем другим тренерам, заиметь старшего конюха.
Тут он умолк, очевидно вспомнив, что я сын миссис Каури.
— И? — спросил я.
— И ничего, — ответил он. Выключил телевизор, развернулся лицом ко мне. — Я ошибался, вот и все. Выяснилось, что у нее нет помощника лишь потому, что она никому ничего не может доверить. Она обращается со мной не лучше, чем с каким-нибудь мальчишкой на побегушках, который пришел сюда, окончив школу. Она говорит ребятам, что надо делать, говорит вместо меня, и часто нечто совсем противоположное моим указаниям. И я чувствую себя лишним, ненужным.
«Да это же история моей жизни», — подумал я.
По крайней мере, была историей до того, как я ушел в армию. И еще мне показалось, что Ян наметил себе другое место работы. Стыд и позор. Я видел, как он работал с лошадьми, понимал, насколько он хорош в своем деле, слышал, как он подбадривал молодых ребят и пресекал выходки тех, кто постарше. Он по-настоящему любил лошадей, всегда хотел, чтоб они побеждали. Потерять Яна Норланда — нет, это не пойдет на пользу конюшням Каури.
— А ты уже искал? — спросил я.
— Вроде бы есть перспектива. Открываются новые конюшни. — Тут он заметно оживился. — Миссис Каури я пока что ничего не говорил. Но когда придет время, скажу. Только, пожалуйста, и ты ей ничего пока не говори. Она придет в ярость.
Он был прав, мать придет просто в бешенство. Она требовала абсолютной лояльности от каждого, кто ее окружает, но, к сожалению, не отвечала этим людям тем же. И меняться не собиралась.
— Что за конюшни? — спросил я.
— Пошли слухи, что один из деревенских тренеров собирается открыть второй «двор», и ему будет нужен помощник. Вот я и подумал: может, напроситься?
— Какой тренер? — спросил я.
— Ивен Йорк, — ответил он. — Судя по всему, он собирается купить конюшни Грейстоун.