Если б работал интернет, любой желающий легко мог бы полюбоваться на эту нежить, набрав в поисковике например слово «коаксил». Чудовищные гангрены совершенно не смущали наркоманов. Сам обалдел, когда увидел у девчонки на обеих ногах отсутствие кожи и подкожной клетчатки – до колен практически и торчащие кости. А ей все было пофиг. Только доза – все, что нужно в жизни.
И, к сожалению, я убедился, что наше государство всем своим весом поддеживало наркоманию. Поддерживало лжецов, которым очень выгоден рост числа наркоманов. Поддерживало шарлатанов – якобы профи, которые брались лечить наркоманов, заведомо зная, что толк от лечения будет только им. Поддерживало спокойствие наркотрафиков.
И под благостное вранье, что наркомания – это болезнь, и что каждый наркоман – это личность и мы обязаны считаться с их интересами и соболезновать им карало любого, кто пытался мешать этой чуме. Видывал я эти личности, вся цель которых была обогатить барыгу, обнести родных и заразить своей хворью пяток лопухов. И это было мерзкое ощущение, что спасая от очередного передоза человека ты просто даешь этому клиенту возможность убить еще пару пенсионеров за пенсию, искалечить несколько женщин, чтоб награбить на дозу, обнести десяток квартир, чтоб барыге была прибыль и приучить к этой мразоте еще несколько пока еще живых, но глупых и не занятных ничем толковым молодых людей. И не факт, что по голове получит именно от этого ублюдка не твой отец. Выдранные им из ушей не твоей матери сережки получит барыга. Или, придя после работы в свою собственную квартиру, не увидишь бешеный погром и отстуствие разных ценных вещей. Лозового вот на нарков старались не посылать – когда его семья была в отпуске, группка личностей вынесла все что можно, в благодарность засрав всю квартиру лекаря.
Может еще и поэтому нашествие зомби не удивило меня так сильно? Вид зомби изменился, только и всего. Все это уже было. И потом будет, если мы сейчас не передохнем.
* * *
Ирка покрутила носом, по возможности незаметно принюхалась. Определенно от подружки – соперницы припахивало клубникой. И это категорически не понравилось нюхавшей. В зачищенной деревушке помимо всякого разного и полезного нашлась и початая упаковка с йогуртами. Именно клубничными.
Семь небольших стаканчиков с яркими этикетками. Ирка неосмотрительно оставила упаковку на виду, почему-то решив, что этот кисломолочный продукт всяко должен был испортиться за столько времени, а сама больше занялась тем, что точно уцелело – разбродными банками консервов, разномастными пакетами и кульками с крупами, солью и сахаром. Как ни пытались быть поэкономнее, а соль и сахар улетали в диких количествах, рассчитано-то было на двоих, а нахлебников оказалось куда больше и хоть сотрудникам корпорации сладкую и соленую смерть выдавали скорбными дозами, все равно запас таял быстро. А Ирке все время хотелось сладенького. И солененького. Этой ночью ей приснилось, что она сидит за столом, заваленным вяленой воблой. Причем именно воблой, а не таранькой, лещами или чем еще. Воблой. С восхитительными крупинками-кристалликами соли на бронзовой чешуе. Ирина решительно разобрала здоровенную рыбину на аппетитные янтарные ломтики, отдельно положила твердую и даже на вид обалденно вкусную икру, глянула на это зрелище и проснулась с полным ртом слюны, злая как черт. Потом не могла заснуть, ворочалась и пыхтела.