Тоби ничего не ответила, просто внимательно смотрела на него.
Клей занервничал. Он не любил, когда она так проницательно смотрела на него. О чем она думает?
— Я... Я хочу сказать, что не готов обсуждать свои проблемы.
Тоби выгнула бровь и уперла руки в бока.
— Я обещаю все объяснить, когда вернусь от адвоката с патентом.
Она, казалось, хотела что-то сказать, но сдержалась. Клей не испытывал такого смущения с тех пор, как в детстве, играя в школьном спектакле, забыл свои реплики.
— Послушай, — сказала она наконец. — Если ты хочешь отвязаться от меня, то так и скажи, я не сломаюсь. Я просто соберу свои вещички и уйду. Извини, если доставила тебе много хлопот.
— Что? Подожди! Куда это ты пойдешь?
— Домой.
— Тоби, дай мне время.
Глаза ее вспыхнули жарким огнем.
— Дать тебе время! И что это должно значить? Я потратила целый уикенд, помогая тебе с племянницей, а у тебя нет времени даже поговорить со мной. Хуже — ты сознательно обманываешь меня.
— Дорогая...
— Никакая я тебе не «дорогая». Мы слишком мало знаем друг друга для такого обращения.
— То, что ты не знаешь о моем прошлом, не значит, что мы мало знаем друг друга.
— Наши отношения не могут продолжаться, пока ты что-то от меня скрываешь.
— Ничего я не скрываю, — пытался протестовать Клей, зная, что это неправда и он должен что-то сказать Тоби. Сейчас. Что угодно, только бы она не ушла. Но он боялся потерять ее. Или, что еще хуже, был в ужасе от мысли, что она полюбит богатого Клея Бартона и забудет о том заурядном парне, каким по существу он является. Всю жизнь он восставал против того, что ценило его семейство. Он ненавидел частные школы, эксклюзивные загородные клубы и предметы роскоши, которыми так дорожили остальные члены семьи.
Он хотел изобретать полезные вещи и заслужить уважение своим талантом, а не деньгами родителей.
— Я полагала, что мы до чего-то договорились. По-видимому я ошиблась, — проговорила Тоби.
— Пожалуйста, дай мне только сорок восемь часов!
— Хорошо, — согласилась Тоби. — Сорок восемь часов. Но если ко вторнику вечером у тебя не будет объяснений, между нами все кончено. Устраивает?
Отсрочка! Она согласилась подождать. Теперь ему надо только запатентовать рециклер, и у него будет что предложить ей: то, чего он добился своими руками, а не семейным богатством. То, что поможет человечеству.
— Идет, доктор Эвери.
В понедельник утром Клей направил свою старенькую машину по шоссе в Даллас. Он должен был сосредоточиться на своем изобретении, а вместо этого не переставая думал о Тоби. Он не понимал ее. То она казалась холодной, как огуречный салат, то настолько горячей, что он боялся обжечься от одного только прикосновения к ней.