— В пожарные? Ты ничего об этом не писал.
— Ну, не совсем в пожарные — наша бригада лазила по городским чердакам и кистями, которыми работают побельщики, обмазывала деревянные стропила специальным противопожарным составом — антипиреном. Это обычный суперфосфат — удобрение, — разбавленный водой один к трем. Мы понятия не имели, что готовимся к войне. Работа грязная, нудная и тяжелая, но зато я всегда был поблизости и мог навещать маму в обеденный перерыв. А в августе ей стало совсем плохо. Врач предупредил о скорой развязке. Я был в отчаянии, а тут еще меня вызвали в Дрезден для прохождения медкомиссии — я, как зачисленный в истребительный резерв Люфтваффе, должен был пройти испытание на специальной центрифуге. Я отсутствовал чуть более суток, но, когда вернулся, мамы уже не было — пустая квартира, окровавленные простыни и соболезнования соседей. После похорон прибрался, запер дверь, оставив ключ знакомому, и отправился на призывной участок. В прошлом году в наш дом попала бомба, и мне временно дали эту квартиру. Вот и все. Теперь ты рассказывай. — Эйтель впервые с интересом посмотрел на брата. — Ты-то с какой стати заделался пилотом? И вообще, как здесь оказался?
Алекс пожал плечами, мол, так уж вышло, что тут поделаешь.
— Отец мечтал, чтобы я получил хорошее образование и престижную профессию, и очень не хотел видеть меня в военной форме, да еще если это форма чужой армии. Его главная мечта — вернуться на родину. Понимая, что я втемяшил себе в башку военную службу, он предложил мне поступить в Королевскую территориальную кавалерию. Это что-то вроде Национальной гвардии США — работай кем хочешь, но иногда езди на сборы вроде скаутских и играй там в войну под присмотром отставных офицеров. Но я, убедив отца, что это одно и то же, записался в Резерв Королевской авиации…
— Понятно, — прервал Эйтель, — подробности потом. Как ты сюда-то попал?
Алекс рассказал, что со временем стал членом экипажа бомбардировщика и 13 февраля, сам того не ведая, вылетел на Дрезден. Он ожидал негативной реакции брата, но Эйтель слушал, не перебивая и не задавая вопросов. Казалось, что вся эта эпопея его, если и интересует, то лишь чисто с фактологической стороны. Только когда рассказ дошел до места с угнанным «Фокке-Вульфом», Эйтель хмыкнул и с явным недоверием посмотрел своим единственным глазом на младшего брата.
— Постой, ты хочешь сказать, что посадил «Фоккер» без мотора?
Алекс рассмеялся:
— Посадил — это громко сказано. Скорее удачно упал.
— Но остался цел и невредим?
— Ну… практически, да. А что?