— Закрылки… на тридцать, радиатор… открыт, тормоза… отпущены, шаг винта… норма, газ… блокирован. Вперед!
Алекс осторожно отжал от себя рычаг дросселя, самолет потянуло вперед и стало круто заворачивать влево.
— А-а, чтоб тебя!
Под левым колесом что-то подложено. Как он не посмотрел! Алекс снова дал газ, надеясь соскочить с башмака. Руль направления он до отказа вывернул сначала влево, затем вправо. Снова повторил эту процедуру, стараясь раскачаться. Ударяясь в плоскость руля, воздушный поток от пропеллера заносил хвост истребителя то в одну, то в другую сторону. Поелозив так туда и обратно, самолет сделал на месте четверть оборота влево, потом рванулся вперед и по касательной, едва не задев соседний истребитель, выкатился на взлетную полосу. Повезло!
Все это время над аэродромом на высоте около двух тысяч футов продолжали пролетать бомбардировщики. Ложась на правое крыло, они немного доворачивали в направлении Нойштадта, пытаясь в отсветах пожара и клубах дыма различить новые сектора бомбометания. Посадочные огни погасли. Алекс бросил «сто девяностый» вперед, в сторону видневшихся аэродромных построек. Хватит ли длины полосы, ведь он въехал на нее где-то посередине? Не лучше ли прокатиться до конца, развернуться и начать разбег в обратном направлении, когда вся полоса окажется в твоем распоряжении?
— Будь что будет. В конце концов полоса рассчитана на тяжелые самолеты.
Он дал полный газ и оторвал-таки истребитель от земли за сотню ярдов до конца полосы. Его скорость в этот момент не превышала 150 километров, и ему следовало бы почувствовать особую легкость машины, но в тот момент он был опьянен своей фантастической удачливостью и не замечал мелочей.
Отлично! Черт возьми, он сделал это! Так, теперь эта кнопка — шасси быстро ушли вверх, уложившись в крылья, — закрылки подняты. Порядок! Куда теперь? В Швейцарию или Францию? Ладно, сначала на юго-запад, а там посмотрим. Но улететь просто так он не мог. Повернув штурвал и обходя Дрезден с запада и юга, Алекс по огромной спирали стал набирать высоту. Внизу он видел сплошной столб огня диаметром в полторы мили, переходившего выше в гигантские жгуты черного дыма. Это горел Старый город на левом берегу Эльбы. Одни бомбардировщики продолжали сыпать в этот костер сотни тысяч зажигалок, другие обрабатывали нетронутые кварталы Нойштадта тяжелыми бомбами, подготавливая строения к новому пожару. Самолет Шеллена поднимался вверх, приближаясь к нижней кромке облаков. Теперь слева от него далеко внизу проплывали пылающие аллеи Королевского парка, заводские корпуса «Заксенверка», новые застройки Йоханштадта. Откуда-то издалека в небо уходили пунктиры трассирующих снарядов и лучи прожекторов. Бомбардировщики были совсем рядом и уже ниже. Алексу хотелось крикнуть им: «Я свой!» — но вместо этого, опасаясь попасть под огонь пулеметов, он держал дистанцию.