Ладно, родословная султана есть отступление от конкретных дел, и если смотреть по факту, то берберы люди сами себе на уме. Чем занимаются и к чему стремятся, толком не говорят, хотя нам и так все понятно. Имеют желание укрепиться на побережье и создать крепкое государство, в котором они, коренные жители этих мест, бывшие здесь еще до пунов, римлян, вандалов, арабов, турок и французских колонизаторов, наконец-то станут истинными хозяева положения. Что они имеют, нам неизвестно. Всюду тайна, а информация распространяется только внутри семей, кланов, родов и племен. Конечно, многое мы уже видели, в основном то, что на виду и выставлено на показ, но еще больше осталось такого, что от нас спрятали. Понимаю местную власть, знание — сила, и давать нам дополнительный козырь при общении с ними, жители пустыни не желали.
Как таковые, первые переговоры не состоялись. И мы, и берберы привыкали к новым людям и возможным деловым партнерам. Наши рассказы о том, что происходит в мире, встречались доброжелательно, но на этом и все. Мы на султана и его советников не давили, ничего не предлагали, и ограничивались только общей информацией: шли мимо, глядим люди, дай, думаем, зайдем в порт и пообщаемся. Понимай наши слова, как знаешь, сиди и гадай, то ли у нас всего три корабля, а то ли где-то неподалеку целый флот вторжения ошивается.
Такой была первая встреча, а серьезный разговор состоялся на второй день, когда султан прибыл в порт и, в одиночку, оставив на причале всю многочисленную охрану и свиту, поднялся на борт «Ветрогона». Мы в грязь лицом не ударили: все блестит и сияет, корабельная рында надраена, трап обтянут новеньким полотном с названием корабля, и на вертолетной площадке выстроена десантная партия в бронежилетах, касках, при рациях и ухоженном оружии. В общем, султану, как и нам, во время поездки по городу, было на что посмотреть. По его непроницаемому лицу о внутренних чувствах этого человека не узнаешь, но как бы там ни было, в любом случае, мои воины выглядели более внушительно и серьезно, чем алжирские аскеры и местные племенные гвардейцы.
Фархад прогулялся по фрегату, а затем мы прошли в мои апартаменты. Кроме нас в адмиральской каюте не было никого, и начался второй раунд переговоров. Мы сидим один напротив другого и, оглядевшись, Абуталеб спросил напрямую:
— Каковы ваши цели, капитан Мечников?
До того, с его стороны были только общие фразы, а здесь нормальный вопрос, по существу и, сбросив маску безмятежного и радушного хозяина, я ответил, как есть:
— Война против Средиземноморского Альянса и нанесение ему как можно больших потерь.