Да, пожалуй, так бы навсегда и осталось, не случись следом еще одного события, мгновенно все снова перевернувшего в доме с ног на голову.
Почему-то в тот момент, когда во внутренний двор внесли на связанных простынях красного, как рак, но недвижимого Трилла, Сапфо подумала, что этот странный человек все-таки надумал устроить своей жене обещанную чудовищную проверку — но не более того.
Но оказалось, что с Триллом, прямо в бане, случился непонятный приступ, возможно, вызванный тем, что перед этим старик выпил слишком много неразбавленного вина, а потом еще все время просил подогревать угли, потому что его начал бить внезапный озноб.
Увы, это оказалось вовсе не шуткой — Трилл действительно скончался и отправился к своим предкам, даже не простившись ни со своей женой, ни с друзьями-собутыльниками, ни с родственниками.
Дом, который только что был перебудоражен рождением дочки Сапфо и младенческими криками, теперь погрузился в траур, и в нем зазвучали погребальные причитания.
Сапфо временами казалось, что она просто видит один и тот же бесконечный сон, который никак не хочет заканчиваться, — в этот сон она погрузилась еще на корабле, убаюканная синими морскими волнами, и он теперь продолжается наяву.
Почему-то ей порой даже приходило в голову, что именно она, Сапфо, а точнее, этот ее сон на самом деле были чуть ли не главной причиной гибели Трилла и, соответственно, несчастья Анактории — они просто сами не заметили, как оказались охваченными невидимым круговоротом смутной, чужой тоски.
Но иногда вдруг к Сапфо являлась и вовсе страшная мысль: может быть, она самолично ускорила также и гибель своего Керикла?
Тогда, когда на корабле молилась по очереди всем богам? Когда просила, чтобы они научили ее, как ощутить в стиснутой вечными тревогами груди такие же свободу и покой, которыми обладают ветер, море и даже парус, казалось бы, накрепко привязанный к кораблю?
Когда спрашивала, почему такая свобода не была доступна ни одной из самых достойнейших женщин, которых знала Сапфо?
Вдруг боги по-своему, страшными загадками, начали отвечать на посланные в звездное небо вопросы?
Сапфо во всех подробностях помнила то утро, которое она вскоре стала считать своим вторым днем рождения.
В окно светило солнце, кормилица только что принесла показать Сапфо розовощекую малышку — малютка Клеида уже научилась смешно морщить носик, с улицы были слышны звуки несмазанных тележек, на которых рыбаки везли с побережья на городской базар свежепойманную, еще живую рыбу.
Двое озорных мальчишек — наверное, это были дети кого-то из слуг — кидались друг в друга апельсинами, выкрикивая какие-то гортанные дразнилки, и, кажется, кто-то из них случайно угодил в одну из лошадей, она рванулась в сторону и опрокинула тележку с морским грузом.