Ну и ради секса, конечно.
Я не собирался подставлять ее.
Никогда нельзя предавать своих близких в том, что для них действительно важно; иначе не получится ими вертеть.
Поэтому я сделал вид, будто ее не знаю, и стал с интересом читать объявление для студентов. Оно гласило:
Открыт набор добровольцев для пыток.
С собой иметь цепи, клещи и кандалы.
Испанские сапоги не брать!
Последние слова были подчеркнуты трижды.
– Вот ведь сволочи, – бормотал юный студиозус, в больших очках с астигматикой. – Зачем я их тогда покупал?
Сорвал объявление и засунул в карман.
На его месте сразу выросло новое, – удобное заклинание, экономит много времени и карандашей.
Френки поняла, что родственники сами не рассосутся.
Из-за угла как раз появилось ландо; девушка поднесла было палец ко рту, чтобы разухабисто свистнуть, – когда я услышал это в первый раз, у меня едва уши не отвалились, – но вовремя вспомнила, что домашние девочки суют пальчики только в носик; поэтому лишь помахала ладошкой.
Экипаж остановился, и Франсуаз потарабанила к нему родственников, чтобы скорей утокмачить и спровадить домой.
Объявление было слишком коротким, другого рядом не оказалось.
Я пытался читать его задом наперед, но понимал, что все равно выгляжу глупо.
Надо было сразу уйти; я развернулся, чтобы шмыгнуть в библиотеку и спрятаться там между книгами о морковке.
Однако в этот момент, седовласый демон остановился и обернулся ко мне, сверкнув крупными зубами.
– Френки, – произнес он. – Девочка моя. Познакомь нас со своим спутником.
Я был озадачен, как если бы иллюстрация в книге вдруг ожила, и велела мне не мять страницы.
– Да, да, – чуть ли не прыгал Джоуи. – Почему бы тебе нас не познакомить?
Франсуаз надулась и покраснела.
Такой смущенной я видел ее лишь однажды; когда Френки узнала, что хумидор – это вовсе не помесь помидора и хомячка.
– Это мой дядюшка Николас, – сказала она, и седовласый демон пожал мне руку. – А это мой кузен Джоуи.
3
Человек шел по мангровому болоту.
Призрачный плащ, сотканный из дуновений тумана, стелился по холодной земле. Там, где полы его окунались в воду, – медленно расплывалась зеленая, ядовитая взвесь, убивавшая все живое. Никли побеги гномьего желтоцвета, вяли кувшинки, серым песком рассыпалась райская люмницера.
Магический жезл, отлитый из мифрильного сталагмита, сверкал в руке незнакомца.
Непросто найти такой; гномы-скауты проводят долгие годы, спускаясь порой на самую глубину катакомб Ронкадера, – и одна заготовка для волшебного скипетра, даже очень маленькая, стоит дороже, чем летающий замок.
Ледяное сияние, словно проклятая душа, дрожало в наконечнике жезла. То таяло, погружая во тьму мангровое болото, то разгоралось вновь, бросая яркие всполохи на лицо незнакомца. Несколько рун бежали вдоль рукояти, слагаясь во фразу, прочесть которую можно было на шести языках; – и каждый раз волшебные символы слагались в особое заклинание.