Чародей осекся, и не нашел, что ответить.
– Мы должны двигаться, – глухо произнес Ледовик. – Я не доверяю ни одному из вас, и вы не должны. Где-то здесь спрятан новый рубильник.
Бубновая дама начала улыбаться.
2
Пятый рычаг поднимался за трупом мантисты.
Чародей Огня подошел к нему, и протянул руку. Потом раздумал. Видимо, не понравилось ему рубильники дергать.
– Надо что-то решать, – сказал Ледовик.
Я посмотрел на Даму.
– У нас осталось десять минут, не больше.
– Кто построил все это?
– Маг, по имени Уильям Шекспир. Я уже говорил, – похож на медузу. Вы ему нужны, вроде как. Может, хочет убить вас, поинтересней.
Чародей Холода заглянул вниз.
Демонические игуаны почувствовали наш запах. Они вставали на задние лапы, и тянули к нам зубыатые морды. Серые твари взбирались друг на друга, пытались карабкаться по скале.
– Голодные, – пробормотал я.
– Или мы умрем от Бубонного проклятия, или попробуем рычаг, – сказал Ледовик.
Я опустил рубильник.
Апокалипсис не выпал.
Нам не поотрывало головы, не разрезало пополам, и даже не запела Максим.
Откуда-то сверху медленно спустились четыре гондолы, – словно у воздушного шара. На первый взгляд, крепкие, но кто знает? Каждая держалась на мифриловом тросе.
– Думаю, мы должны сесть, – сказал я. – Они отвезут нас прямо к двери.
Огненный распахнул дверь одной из гондол.
Там, на полу, лежал пузырек.
Проклятье, – Уильям Шекспир был прав…
Лекарственное зелье.
Хобгоблин схватил его, и жадно выпил.
Я вошел во вторую гондолу. Она качнулась под моими ногами, и я понял, что мифриловый трос, – не та штуковина, которой я готов доверить свою жизнь.
Наклонившись, я поднял свою фиалку. Да, снадобье заживления ран. Не такое сильное, как то, что отгрохал я. Ноги от него не вырастут, но ожог затянется, боль пройдет и силы вернутся.
Хватит, чтобы добраться всем до двери.
Пить снадобье я не стал, – зачем понапрасну тратить? Положил в карман. Еще пригодится.
Оглянувшись, понял, что Ледовик сделал то же самое.
– Что теперь? – спросил чародей Огня.
Гондолы не двигались.
Я поднял глаза. Белая карта, – проклятие чумы, – мерно вращалась над растерзанным телом чудовища.
– Ее лицо потемнело, – негромко сказал Ледовик. – Времени почти не осталось.
Вы видели человека, умершего от Бубонной магии?
Сначала тебя начинает тошнить.
Просто выворачивает наизнанку, голову клинит, и ты не замечаешь, что изо рта уже льется кровь и лезут кусочки внутренностей. Думаешь только о том, как бы не захлебнуться в своей блевотине.
Впрочем, если подумать, это была бы удача.
Во рту у тебя появляются черви. Ты чувствуешь, как они ползают по твоему небу, сползают в горло, их вкус размазывается по твоему языку.