– Ну гаденыш, – процедила Френки, которой тетя Артанис, отшатнувшись и почти упав, чуть не оттоптала все ноги.
Рядом со спальней Джоуи, находилась комната Франсуаз.
– В мою не входить, – решительно сказала она.
– Я понимаю, дорогая моя, – сказала леди Артанис, – ты стесняешься, и не хочешь, чтобы ченселлор вошел в твою спальню. Но ты же понимаешь, что там может оказаться грабитель.
– В мою комнату никто не войдет, – уперлась Френки.
Теперь уже заинтересовался я.
– А кого ты там прячешь?
– Мертвеца на сундуке, – огрызнулась девушка.
– Что ты за глупости говоришь? – возмутилась леди Артанис. – А ну-ка, отойдите оба.
Она сделала шаг и открыла дверь.
Франсуаз поспешно стала так, чтобы я не смог заглянуть внутрь. Не желая проявлять любопытства, я сделал вид, будто меня все это совершенно не интересует, и позволил дамам искать грабителя в одиночку.
Меня так и подмывало закрыть за ними дверь, но я решил, что лучше не стоит.
– Интересно, зачем он пришел? – пробормотала Френки.
Девушка выходила из своей комнаты очень осторожно, – так, чтобы я не смог заглянуть в дверную щель.
– Ну не знаю, – ответила тетушка Артанис. – Может, заглянул воды попить.
– Что ты такое говоришь? – вспылила Френки.
Но баронесса не слушала.
Чем ближе мы подходили к следующей двери, – а это была спальня леди Артанис, – тем более грозный вид принимала тетушка, ибо ее комната была святая святых, место, где она отдыхала от своей шумной семьи.
Я понял, что баронесса весьма неохотно позволяла кому-то пересекать порог ее комнаты, – даже близким, а появление там грабителя восприняла так же, как орочий бог (пусть даже маленький, вроде Шухтал-Махдура) станет взирать на гоблинов, что тайком пробрались в его храм, и обклеили рекламными объявлениями AdSence.
Огромное окно было занавешено кремовыми портьерами. Рядом стояло удобное мягкое кресло, – и только одно; я понял, что не ошибся, и леди Артанис не имела привычки сладко беседовать с кем-нибудь из домашних перед сном.
Ей вполне хватало книг, которые стояли на полках; там золотыми корешками поблескивали трактаты по философии, магии, медицине и астрологии.
Затем шли британцы – Вальтер Скотт, Чарльз Диккенс, и две Бронте по цене одной; все издания были новенькими, и казалось, будто их никогда не брали в руки. Но я был уверен, что леди Артанис перечитывала их по нескольку раз, и обновляла книги особыми заклинаниями.
Рядом соседствовали душещипательные романы о скромных пастушках, чьи сердечки такие нежные, что можно закатить эротики на двадцать страниц подряд; женщины читают такие книги взахлеб, а потом им кажется, будто мужчинам нужен лишь секс.