Она поборола страх и вышла на балкон. Майская ночь была теплой, но не душной, как в зените лета. Тихо, безветренно. Где-то за домами бурлит автомагистраль, по которой и ночью проносятся машины, по сторонам ее светятся вывески казино и ресторанов, идет бурная ночная жизнь огромного города. А здесь, в тихом дворике, сонно и спокойно. Все спят.
Все?
Она вгляделась в темноту. Напротив ее подъезда стояла машина. Похожая на те светлые «Жигули» с тонированными стеклами, которые ее преследовали. Но Люба не была на сто процентов уверена, что это именно она. Не уверена.
Но все равно ей стало не по себе. Она зябко передернула плечами, вдруг показалось, что на улице холодно, и зашла в квартиру, захлопнув балконную дверь и задернув занавески. Потом выключила в комнате свет и снова крадучись подошла к окну. Стоя в полной темноте за занавеской, Люба увидела, как машина, стоявшая напротив ее подъезда, плавно тронулась и поехала прочь…
… Прошло два дня. Ее пациенты молчали, а Люба пыталась скоротать время, путешествуя по дебрям Интернета. Каждый день зачем-то узнавала погоду, хотя никуда и не собиралась выходить, часами рассматривала модную обувь и одежду в каталогах. Читала сводки новостей, чувствуя полное безразличие ко всему, что происходит в мире. Общалась в чате с посетителями сайта, обсуждая новую книгу модного автора. Книгу ей принесли на дом. Слава богу, все страницы оказались целы! На третий день она не выдержала и позвонила лучшей подруге.
— Апельсинчик, ты совсем меня забыла! -проскулила Люба.
— Милая, я работаю, — фыркнула подруга, потом сжалилась: — В выходные обязательно зайду. Вечером. А ты все дома сидишь?
Люба хотела было рассказать Люське про машину под окнами, но передумала. Вдруг у нее началась мания преследования? А подруге и своих проблем хватает.
— Люсенька, как там наш герой поживает? Он тебе звонил?
И тут Людмила заметно оживилась:
— Ты представляешь? Звонил!
— А что тебя так удивляет?
— Он же такой крутой! Там, наверное, женщи-и-и-н! В очередь стоят. А у меня ж ко всему прочему Петька. Правда, я его скоро в лагерь сбагрю. Но потом все равно придется признаться. Что родила в восемнадцать лет неизвестно от кого.
— Ну, положим, известно.
— Да лучше б не знать! — в сердцах сказала Люська.
Про Петькиного отца она не могла говорить спокойно, и Любе частенько приходилось затыкать уши, так неистовствовала неукротимая Людмила. Мало того, что никак не помогал, еще и наведывался ежемесячно в день зарплаты клянчить деньги у бывшей жены на том основании, что он отец ее ребенка. Одним словом, алкаш.