В те далекие дни я представлял себе карму огромной органической машиной, которая собирает энергии, присущие всем нашим мыслям и действиям, приводит их в систему и автоматически переводит в условия и обстоятельства последующих жизней. Со временем я понял две вещи. Первое: креативность и мудрость перевода кармой прошлых выборов в будущие жизни настолько грандиозны, что метафора машины выглядит слишком упрощенно. Здесь действует разум, не только совершенный, но и созидательный, который даже в современном мире компьютеризированного механического разума ассоциируется не с машиной, а с живым существом. Таким образом, метафору машины пришлось оставить и заменить ее метафорой живого разума, или разума живого существа (существ).
Вторая вещь, которую я понял: хотя карма и возрождение объясняют многие загадки, на которые я искал ответа, они не объясняют сами себя. Карма и реинкарнация — это законы, управляющие эволюцией человеческого сознания, но мы не знаем, кто создал эту систему, кто спроектировал этот шедевр.
Те, кто верит, что мы всегда можем объяснить большее, исходя из меньшего, свойства гения — из свойств случайно соединенных органических молекул, не в состоянии понять ни логику, ни значение этого вопроса. Для меня карма и возрождение взяли на себя многие обязанности, традиционно приписываемые Богу. Порядок сменил прихоти божества, которое разрешает или хочет, чтобы его любимые создания страдали по причинам, не поддающимся объяснению. В карме и возрождении страдание обретает значение и оправдание, цель и особую задачу. Несмотря ни на что, Вселенная сострадательна. Однако в итоге карма и возрождение, чтобы объяснить себя, требуют большего, чем простой факт их существования. В этом месте величие разума, не говоря уже об энергии, настолько превысило мои возможности, что у меня не было иного выбора, кроме как сдаться этой силе, полностью подчинившей меня себе и определившей законы моей жизни.
Не имея ни названия, ни точной концепции, “нечто великое” доказывало свое существование благодаря свидетельствам очевидцев. Это не было путешествие по замкнутому логическому кругу, построенному по законам средневековых аргументов, — это было частично предположение, частично опыт, частично гипотеза, частично очевидность. У меня просто не оставалось другого выбора, кроме принятия такой окружающей реальности.
Отказавшись при описании кармы от метафоры машины, я открыл для себя две возможности: или вся кармическая система была оркестрована одним мега-разумом, мегасуществом, или же она управляется множеством разумных существ. Сначала я выбрал первое. Монотеизм воспитал во мне привычку думать о духовных сферах как об абсолютно единообразных, унифицированных, где правит Один. Я полагал, что многообразие существ есть только здесь, в физической Вселенной, а там, с другой стороны, есть только Бог (или некий единый Разум). Конечно, там есть и человеческие души, но Бог не нуждается в том, чтобы они занимались текущей работой во Вселенной. Бог, по определениям, всеведущ, всемогущ и поэтому может Сам позаботиться обо всех мелочах. Даже когда я отказался от такой концепции Бога, мысль о гомогенном и унифицированном духе продолжала преобладать в моих рассуждениях.