— По виду работа эльфийская, — худенькая лапка сжала ручку лупы и, рассматривая через увеличительное стекло кубок, дедулька добавил: — Период княжения Альглодиэля, конец Великой Войны.
Удивляясь точному знанию предмета, проявленному Изаром, я попутно отметила, что в любом государстве была, а возможно и не одна, своя великая война, оставившая такой значительный след, что люди даже не называли дат или особых предмет, просто говорили "великая война" и всем все становилось понятно. Да, прав был какой-то историк, имени уж не припомню, что вся история человечества — это история войн.
— Неплохо сохранились, хороший мастер может выправить дефекты, — дал еще одну справку Изар, кивнул сам себе и отложил вещи, бережно, скорее ласково, чем алчно, погладив примятый бок кубка. — Если желаете, я приобрету их для своей коллекции.
— Отлично, — просиял Лакс и полез за следующей долей нарытого с помощью лозы и лопаты в эльфийских развалинах.
Жадное любопытство Изара сменилось настороженностью, дедуля нахмурился, задумчиво пожевал губы и промолвил:
— Я никого, а тем более магеву, не хочу оскорблять пустыми подозрениями, а потому спрошу открыто и желал бы услышать ответ — откуда вы взяли эти вещи?
— Думаю, название Тень Ручья вам говорит о многом? — уточнила я.
— Айсо ла Валисс? — переспросил старик, употребляя настоящее название дворца, и кивнул, хохолок на макушке печально качнулся. — Погибшая красота, руины славы дивного народа…
— Официально земля принадлежит Хавалу, но ничьим непосредственным владением не является, а значит то, что мы смогли отыскать на месте некогда великолепного дворца, является нашей собственностью по людским законам. Кто первый встал, того и тапки! Что же касается эльфов, они о наших изысканиях осведомлены и никаких претензий не имеют. Я успокоила вашу совесть, почтенный Изар?
— Вполне, почтенная магева, — кротко улыбнулся старичок, — полагаю, никто, лишенный магического дара, и не смог бы найти в Айсо ла Валисс ничего, кроме камней и травы?
— Пожалуй, — согласилась я, вспоминая, как мне пришлось побегать по развалинам, выискивая доступные частички клада, и мы были реабилитированы.
Дальше дело пошло быстрее, Изар увлеченно рассматривал наши сокровища, изредка отпускал комментарий по поводу редкости или стоимости предмета. Главным достоинством оценщика я сочла то, что он не был настроен на долгие, так обожаемые типичными лавочниками игры в "кто кого переторгует". Никогда не любила этого занятия. Понимаю, конечно, что зря, глупости, но никак не могла через себя переступить, обыкновенно никакого азарта не чувствовала, лишь унижение при одной мысли о неизбежности подобного спора, хотя, по любому другому поводу ничуть не стеснялась отстаивать свою точку зрения или качать права. В магазинах мне было проще: есть вещь и ценник на ней, а на базаре я либо платила названную цену, либо сразу уходила, понимая, что шмотка мне не по карману.