— На обед, без предварительного уведомления нынче я был зван к графу Кольре. Такое случается не часто и, как правило, тогда, когда графу необходима консультация в вопросах, затрагивающих сферы тонких энергий, — вздохнул Лорд и осушил бокал. — Его сиятельство интересовала истинность слухов о защите, коей одарила эльфов не то сошедшая с неба священная звезда дивных, не то неизвестная магева. Дабы попытаться удовлетворить любопытство графа, я намеревался прощупать внутренним зрением князя Аглаэля и получил весьма чувствительный удар магического свойства, — маг поморщился, снова переживая не слишком приятные ощущения.
— Ура! Значит, заклинание действует! — обрадовалась я.
— Я бы на вашем месте, дивная магева, не был столь радужно настроен, — снова коротко вздохнул Лорд, упрямо изучая содержимое своего бокала и водя по ободу тонкими пальцами. — Графа интересовали так же возможные пути снятия столь мощных охранных чар. Я уверил его в том, что сие невозможно.
— Так чего ты переживаешь? — искренне удивился Лакс. — Ты все проверил, теперь люди с эльфами будут честно дела вести.
— Те заклинания, кои стороннему магу снять невозможно, по силам развеять лишь создателю. А иным путем утратить мощь свою они могут лишь в одном случае, если погибнет маг, их сотворивший, — Лорд глянул на меня и вора больными глазами. Для эгоиста и одиночки было весьма непривычно переживать за кого-то, кроме самого себя, но он честно пытался. И осторожно намекал нам на опасность, которой вообще быть не должно. Видно, граф совсем зарвался, если против магов, всеобщим уважением пользующихся, выступить готов. Давно мерзавцу хвост не крутили.
— Успокойся, — ухмыльнулась я, пододвигая к себе блюдо с тонкими полосками мяса в каком-то травяном соусе. — То, чем я Аглаэля и эльфов его защитила, действует лишь тогда, когда им вред причинить собираются, а в остальном заклинание совершенно безобидно. Мои заклятья автономны и от жизни или смерти творца не зависят, однажды созданные, они питают сами себя. Так что можешь просветить графа — силовые методы воздействия ему ничего, кроме синяков на собственной шкуре, не дадут.
— Я непременно передам, — кажется, магу полегчало. — То ли правда не хотел выступать против меня и зла не желал, то ли попросту трусил, что его вынудят драться, и я, такая могущественная, что сама себя боюсь, навешаю ему горячих, а может, всего понемножку.
После трудного разговора аппетит разыгрался у мага с удвоенной силой, а мы, набродившиеся по городу, от него не отставали. Стыдно было бы нам втроем уступить маленькому сильфу. Успокоившись, Лорд стал весьма приятным и вежливым собеседником, все-таки в светском воспитании что-то есть. Говорил он вроде бы о пустяках, но так мило и изысканно занятно, невольно заслушаешься. Такому душке даже магию в ход пускать не надо, одним языком кого хочешь зачарует и изящными манерами. Даже Лакс, ревниво поглядывающий на сладкоголосого мага поначалу, тоже утихомирился и поддерживал беседу во вполне мирном тоне. Хорошая еда и весьма неплохое вино располагали к приятному общению. Голоса народа, гомонящего в общей зале, из-за плотно прикрытой двери долетали отдаленным шумом морского прибоя и ничуть не раздражали, скорее даже наоборот.