– То есть как это? – спросила Анна, бледнея. – Что же получается – Антон…
– Да, именно так, – кивнул Иван. – Видишь ли, один из моих ребят встречается с девушкой, которая… Впрочем, тебе совершенно необязательно знать эти подробности. Важно то, что в охране твоего муженька у меня есть свой человечек. И этот человечек сообщил, что Антону на днях предложили купить точно такое же видео – только с тобой.
– Твою-то мать! – Анна шарахнула кулаком по столу точь-в-точь так, как это делал в тяжелую минуту ее отец, покойный Александр Михайлович Осипов, секретарь районного партийного комитета. – Кто предложил? Кто эта сволочь? Достать из-под земли и руки-ноги повыдергать!
– Анюта, успокойся! – обнял ее Иван. – Думаешь, я зря свою зарплату получаю. Владельца диска мы уже нашли.
– И кто же это?
– Совершенно посторонний тебе человек. Девятнадцатилетняя девица по имени Кристина, какая-то начинающая модель.
– Но откуда?.. Откуда у нее может быть это видео? – простонала Анна.
– Знаешь, я пока не уверен… Но больше всего мне подозрителен этот твой помощник, Арсений. У него была прекрасная возможность установить камеру в твоей квартире на Ордынке и заснять тебя с собой… Ну, или с кем-нибудь другим, в данном случае не так уж это и важно.
– Блин, да я этого Арсения со свету сживу! А Кристина… За нее возьмешься ты. Делайте с ней что хотите, на куски режьте, тупой ржавой пилой пополам распиливайте – только достаньте из нее, да хоть клещами, имя того, у кого запись…
Иван покачал головой.
– Нет, Анют, это не вариант. Похищение человека, пытки, может быть, даже убийство… Вся эта уголовщина нам совершенно ни к чему. На самом деле я уже почти решил этот вопрос – гораздо проще и без всякого криминала.
– Неужели? – лицо Анны осветилось надеждой. – И что же ты сделал?
– Поговорил с ней по-хорошему. И выяснил, что за эту запись они с подельником попросили с Антона семь миллионов долларов. Но готовы перепродать видео нам, если мы назначим более высокую цену. Сговорились на десятке.
Анна как-то совсем не изящно, а скорее даже грузно опустилась в кресло.
– Десять миллионов… – пробормотала она. – Это ведь большие деньги, Вань…
– Да уж, не маленькие, – согласился тот. – Но по сравнению с шестьюстами они ничто, так, мелочь монетками. И даже не серебряными, а желтыми.
– Но ты отдашь ей деньги только после того, как убедишься, что записи уничтожены?
– Анют, ну за кого ты меня принимаешь…
– Ладно, я согласна… – вздохнула Анна. И мстительно добавила: – Но Арсению я все-таки устрою веселую жизнь. Он это или не он – все равно мальчик у меня попляшет. Сначала вылетит с работы, как пробка из бутылки, а потом я лишу его любовника самого дорогого, что у него есть, – музыкальной студии, которую я же ему и подарила. И, разумеется, скажу, кого за это отблагодарить. Ох и отделает он тогда Арсюшу! С ног до головы под хохлому распишет…