Они продолжали стоять возле него и после того, как он закончил завтрак, ожидая, когда он начнет говорить. Он все рассказал старику — как ждал весь день и всю ночь и не слышал ни звука, не видел никаких признаков жизни за узкими оконными прорезями на скалистом склоне Монте Верита. Время от времени старик переводил соседям то, что говорил Виктор.
Когда Виктор умолк, старик сказал:
— Все так, как я говорил. Ваша жена там. Она с ними.
Нервы Виктора не выдержали, и он закричал:
— Как она может быть там? Там нет ни одной живой души. Это мертвое, пустое место. Мертвое уже много столетий.
Старик слегка наклонился и положил руку на плечо Виктора.
— Оно не мертвое. Многие так говорили. Они поднимались туда и ждали, как ждали и вы. Двадцать пять лет назад я тоже ждал там. Вот этот человек, мой сосед, ждал три месяца, день за днем, ночь за ночью, когда много лет назад они позвали его жену. Она так и не вернулась. Никто из тех, кого позвали на Монте Верита, не возвращается назад.
Тогда, значит, она где-то упала и погибла. Все именно так и случилось. Виктор сказал им об этом, доказывал, настаивал на своей правоте и умолял пойти с ним и помочь найти ее тело.
Старик мягко, с сочувствием покачал головой.
— В прошлом мы через все это прошли, — сказал он. — Среди нас есть такие, которые хорошо ходят по горам, знают горы, знают здесь каждый дюйм; они спускались даже но южному склону к самому краю большого ледника, за которым никто не живет. Они не нашли ни одного трупа. Никто из наших женщин не провалился в пропасть. Они не были в горах. Все они на Монте Верита у sacerdotesse.
Убеждать их было бесполезно, сказал Виктор. Бессмысленно приводить какие-либо доводы. Он понял, что надо идти в долину, и если он и там не добьется помощи, отправиться дальше, в какую-нибудь знакомую ему часть страны, где он найдет проводников, которые охотно вернутся сюда с ним.
— Тело моей жены где-то здесь в горах, — сказал он. — Я должен его найти. И если ваши люди не помогут, я найду других.
Старик повернул голову и через плечо назвал какое-то имя. От небольшой группы молчаливых зрителей отделилась девочка лет девяти. Старик положил руку ей на голову.
— Этот ребенок, — сказал он Виктору, — видел sacerdotesse и разговаривал с ними. Прежде и другие дети тоже их видели. Они показываются только детям, да и то очень редко. Она тебе расскажет, что она видела.
Девочка заговорила высоким тоненьким голоском, не отрывая глаз от лица Виктора. Он был уверен, что эту историю она повторяла далеко не в первый раз в присутствии тех же слушателей и теперь уже декламировала ее, как затверженный наизусть урок. Говорила она на патуа, и Виктор не понимал ни слова.