Вот вам, если угодно, традиционно лихое описание финала. На самом деле всё было посложнее, позапутанней. Ведь город атаковывали не упорядоченным строем наступающих войск, а отдельными машинами, малыми группами. Да, была там и первая прорвавшаяся к мосту машина, и гибель экипажа, и успех второй, более везучей, но, полной правды ради, следовало бы отметить, что до взятия крепости и моста на тот берег реки сумели переправиться разведчики, следом автоматчики мотострелковой бригады. Это они огнём остановили немецкую колонну, внесли сумятицу и разброд в ряды готового к отступлению противника. А если уж вспоминать до конца, то сперва наши сапёры расчищали склоны крутого утёса от мин, чтобы автоматчики могли начать подниматься к дороге и оттуда обрушить на врага свой огонь… Тяжёлая это и неблагодарная работа — вспоминать. Да ещё добираться до истины. Ну вот, хотя бы — в нашем разведывательном батальоне к началу операции насчитывалось около четырёхсот человек личного состава. А добрались до стен города и стояли на его пороге чуть менее пятидесяти… Так что думайте сами.
Нашему единственному и неизвестно откуда появившемуся танку Т-34 — скорее всего это был подарок командира корпуса — дали наконец развернуться и пропустили через узкие, в притирку, старинные ворота внутрь крепости. Предполагалось, что мы своими могучими ударными силами сумеем её отстоять, если противник попробует исправить свою ошибку — ведь немцы эту крепость могли держать и держать, а тут они бросили её на произвол судьбы, полагая, что мы к городу с этой стороны не подойдём. То было северо-западное направление, а нас традиционно ждали с востока.
Стрельба и последние схлёсты откатывались вглубь старого города. Сквозь тяжелые слоистые облака сверкнуло солнышко, и вдруг открылась великолепная картина: на огромной скале, окружённой со всех сторон рекой, возвышались старинные костёлы, православный храм, богатые городские постройки, даже один минарет подпирал небо, он принадлежал мечети, которая была переделана из христианского храма, а позднее, после изгнания турок, вновь возвращена церкви. На войне, как правило, кое-что удивляет, но мало что восхищает, а тут, поверьте — восторг, восхищение, необычайная целостность открывшейся картины. Разрушения минимальные, словно это неуёмное время сработало, а не война… Старую часть Каменец-Подольска венчали мощные каменные боевые башни, ворота, а вокруг всего города поднимались над землёй бастионы, укрепления и остатки крепостных стен. Как я узнал позднее, форты носили названия своих благодетелей, гильдий, национальных общин: русской, польской, казацко-украинской, армянской, еврейской… По слухам, другой мост, совсем не турецкий, а металлический (советский), который соединял Старый город с его новой промышленной частью и железнодорожным вокзалом, был взорван немцами при подходе наших войск с востока. Зато уж с северо-запада мы свалились на их голову совершенно, как говорится, «внезапу!»