Софи посмотрела на него.
— Доброе утро, сэр, — решила наконец отозваться она. — Ну прямо гора с плеч, — дружески сказала Софи, — я боялась, что вы будете говорить по-голландски. Хотя, честно говоря, я теперь сама не понимаю, чего опасалась, — все, кого я здесь встречала, неплохо говорят по-английски.
Он пододвинул табурет к операционному столу и сел, держа руку надо ртом пациента.
— Приходится. Наш язык довольно трудный. — Он замолчал, когда увидел, что в операционную вошли Макс ван Остервельд и Ян Янсен.
Макс кивнул всем и небрежно бросил:
— Надеюсь, вы уже познакомились.
Он разговаривал с доктором ван Стоном, а смотрел на Софи, которая молча занималась полотенцами и зажимами. Сестры заняли свои места, и Софи со свойственным ей спокойствием оглядела операционную, чтобы удостовериться, все ли идет по плану, но встречаться с Максом взглядом она тщательно избегала.
Первая операция затянулась — вначале думали проводить резекцию желудка, но потом оказалось, что желудок надо удалять полностью, и еще селезенку в придачу. Софи стояла на своей подставке, пытаясь понять хоть слово из того, о чем говорят между собой хирурги, но тщетно. Время от времени Макс обращался к ней по-английски, чтобы она подала ему тот или иной инструмент, не более того. Когда с первой операцией было покончено, они без перерыва взялись за вторую и провели ее просто блестяще, по всем канонам медицинских учебников, классически, так сказать, и, когда пациента увезли, сестры облегченно вздохнули, не опасаясь за последствия. Стоило Максу стянуть с себя перчатки и сказать: «Думаю, пора выпить кофе, сестра», как они, тотчас позабыв о своей бдительности во время операции, развернули такую активную деятельность по превращению операционной в стерильнейшую комнату, что не успели хирурги добраться до дверей, как все уже было готово к следующей операции.
Софи неторопливо почистила инструменты и, когда младшая медсестра пришла сказать, что кофе готов, неохотно вышла в широкий коридор, снимая по дороге маску. Лицо ее залилось краской, когда она вошла в кабинет и увидела, что все мужчины до одного смотрят на нее. Она опять разозлилась на себя за то, что покраснела, но ей стало гораздо легче, когда доктор ван Стин весело сказал:
— Мы ждем вас, сестра, хотя все испытываем сильную жажду. — Он ухмыльнулся, и Софи вдруг внимательно посмотрела на его лицо — оно было хотя и добрым, но уж слишком некрасивым, почти безобразным — смуглым, морщинистым, совсем как у обезьяны. Однако этот приятный человек нравился Софи. Она села рядом с ним, улыбнулась и разлила по чашкам кофе.