- Я не ... - Ири окончательно "заблудился", потому что никогда не видел Грандина, вот таким. И этот новый Грандин, казался удивительно притягателен. Живым магнитом, заставившим горло разом пересохнуть.
- Не знаю, - неуверенно выдал он. - Не понимаю, о чём ты. Я...
- Ири. - Голос Грандина внезапно упал до низкого шёпота, став чуть хрипловатым, словно присыпанным мягким речным песком.
- Не отталкивай меня...СЕЙЧАС...
Лицо Грандина оказалось удивительно близко. Ири испуганно вздрогнул, ощутив горячее дыхание и чужие губы, накрывающие его рот, жадной всепоглощающей мольбой...
- Не от....
Не просто чужие губы, а губы Грандина. И то, что они делают было...Было...
Ири больше не мог думать. Сначала, он забился, пытаясь оттолкнуть, но Грандин уверенно, и в то же время бережно удержал на месте, успокаивающе поглаживая свободной рукой, невинно, но настолько чувственно, что в следующую минуту, можно было не удерживать...
Никогда на свете, Ири не испытывал ничего подобного.
Его не просто окунуло в мягкую краску наслаждения, а буквально полностью размазало, ошеломительной, тёплой волной Мистраля, накрыло с головой, лишив возможности думать и дышать. Обволакивающим присутствием, запахом одеколона. Будоражащим, волнительным. И не сразу пришло понимание, что этот аромат ЕГО. Нота, чистая, настоящая, волшебная, ничем не замутнённая.
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО, БОГ, МИСТРАЛЬ!
Такого просто не может быть, так не....
Сознание исчезло, растворяясь в нереальности ощущения, наполнилось сладким огнём, вспыхнуло тысячей точек разбегающегося удовольствия.
Чужое желание горячим шёпотом проникало под кожу, вызывая отклик, ответной непроизвольной дрожи. Взрываясь возбуждением, закипая в крови, растекаясь по венам, сосредотачиваясь в каждой клеточке. Усиливаясь от пробующих реакцию прикосновений Грандина: легчайших, острых, пробирающих изнутри от самого позвоночника. Нарастающей вибрацией, рождающейся волной, неслышимым звуком, похожим на несуществующую, но оживающую постепенно музыку, первый аккорд которой растворился в поцелуе.
"В мире существуют миллионы губ, но лишь одни идеально подходят к твоим". Совпадают настолько, что каждое последующие движения становится естественным продолжением предыдущего.
Поцелуй длился и длился. Сначала осторожный, изучающий. Ласкающий губы, нежные уголки, ласково берущий, нитью беззвучного диалога, бережный, вопрошающий...
А затем настойчивый, властный, пресекающий всяческое сопротивление, пришедший не робким трепетным просителем, но решительным захватчиком, знающим и понимающим своё право обладать и собирающийся взять это право, прямо сейчас, сию секунду. И что бы не думал по этому поводу сам хозяин, как бы он ни отреагировал.