— Я его, кажется, подбил, — ещё не до конца веря в случившееся, неуверенно предположил Сироткин. И тут же парня охватил бешеный восторг. Вот оно! Наконец-то, случилось то, о чём он так долго мечтал, борясь с приступами неуверенности. — Командир, я завалил гада! У меня получилось!!!
Борис не удержался от возможности тоже полюбоваться на агонию сбитой машину. Тем более что это был первый успех его ученика. От «Сейбра» отлетали куски обшивки, почти вся его кабина и носовая часть были объяты пламенем. Вдруг от кабины отлетело стекло фонаря, а затем свечой вверх взмыло катапультируемое кресло, над которым вскоре распустился купол парашюта. Опытным взглядом Борис определил, что один из снарядов «Сынка» также разрушил двигатель вражеского истребителя. Неуправляемый и лишившийся тяги самолёт на какое-то мгновение завис на одном месте, затем завалился на хвост и, беспорядочно кувыркаясь, обрушился вниз. На несколько секунд он затерялся на фоне земли, но потом на месте падения самолёта среди жёлто-зелёных полей распустился оранжевый бутон взрыва.
В этот момент Борис уже спешил на выручку второму «охотничку»…
Позже выяснилось: на аэродроме технический персонал быстро устранил неисправность в двигателе сироткинского «МиГа» и они с Красавчиком решили догнать ушедших на охоту товарищей. Но на подходе к линии фронта дружкам «повезло» встретить одиночный «Сейбр».
— Командир челюсть уронит от удивления, когда вернётся и обнаружит, что мы пригнали на аэродром этот баркас, — в предвкушении заявил напарнику «Одесса». — Пусть знает, что краса и гордость Одессы-мамы Лёня со своим лучшим корефаном умеют держать фасон. Мы не какие-нибудь там дешёвые понтёры.
Казалось, добыча сама шла в руки. Напарники бросились в атаку и… попались на приманку. За одиночным «Сейбром» следовали десять вражеских машин. Они сразу набросились на русских. Оторваться от не менее скоростных американских перехватчиков было нельзя. Поэтому Лёне пришлось принять бой с многократно превосходящими силами врага, хотя он понимал, что с таким неопытным ведомым долго не продержится.
В завязавшейся «карусели» Лёня, как лётчик высокого класса, начал пилотировать с большими перегрузками, выполняя сложнейший каскад фигур высшего пилотажа. Иного способа уцелеть в начавшейся «собачьей свалке»-грызне против целой стаи неприятельских «псов» не было. Сироткин заданного ведущим темпа не выдержал и вскоре отстал. Его зажали и должны были прикончить, если бы вовремя не подоспел Нефёдов…
Выручив «Сынка», Борис переложил самолёт с левого виража на правый и поспешил на выручку второго «вольного стрелка». С четырёхсот метров он открыл огонь по одному из преследовавших Лёню «F-86», но из-за проблем с прицелом промахнулся. Два из четырёх «Сейбров», «висевших» на «Одессе», тут же навалились на Нефёдова.