— Что такое технология?
Киан втолкнул брата в кабину лифта и нажал кнопку следующего этажа.
— Еще один бог.
Этот мир и эта эпоха были наполнены чудесами. Хойт жалел, что у него нет времени узнать обо всем, понять, как все устроено. Комнату освещали не факелы, а нечто другое, что давало свет, и Киан называл это электричеством. Еду хранили в ящике высотой с человека, где она оставалась холодной и свежей, а еще один ящик использовался для подогрева и приготовления пищи. Вода лилась из трубки, попадала в чашу и куда-то уходила.
Высокий дом, в котором жил Киан, стоял посреди города — и какого города! То, что показала ему Морриган, не шло ни в какое сравнение с картиной, открывавшейся за стеклянной стеной квартиры Киана.
Хойт подумал, что даже богов поразили бы размеры и величие этого Нью-Йорка. Ему хотелось еще раз взглянуть на город, но брат взял с него клятву, что он будет держать стеклянные стены закрытыми и не выйдет из дома.
Квартиры, поправил себя Хойт. Киан называл свое жилище квартирой.
У него были книги, огромное количество книг, а также волшебный ящик под названием телевизор. Внутри этого ящика помещалось множество живых картин: люди, дома, вещи, животные. Проведя перед ним всего час, Хойт устал от его непрерывной болтовни.
Поэтому он обложился книгами и читал, читал, пока глаза не стали слезиться, а голова не переполнилась словами и образами.
Хойт так и заснул, окруженный книгами, на ложе, которое Киан называл диваном.
Ему снилась ведьма, и он видел ее в круге света. На девушке не было ничего, кроме кулона, и ее молочно-белая кожа светилась в полумраке.
Ее красота полыхала, словно пламя.
В высоко поднятых руках девушка держала хрустальный шар. Хойт слышал ее шепот, но слов различить не мог. Он понимал, что это заклинание, и даже во сне чувствовал его магическую силу. И точно знал, что ведьма ищет его.
Даже во сне девушка притягивала его, и он ощущал странное беспокойство — такое же, как в своем времени, когда она находилась внутри очерченного им круга.
Ему показалось, что их взгляды на мгновение встретились, преодолев завесу сна. Желание пронзило его, и он словно наполнился безграничной силой. Губы ведьмы слегка приоткрылись, будто она собиралась заговорить с ним.
— Ничего себе, прикид!
Хойт проснулся и обнаружил прямо перед собой лицо гиганта. Высокого, как дерево, и такого же могучего. Такого лица испугалась бы даже его собственная мать — черное, словно у мавра, со шрамом на щеке, окруженное многочисленными косичками.
— Ты не Киан.
Не успел Хойт ответить, как его приподняли, ухватив за воротник, и слегка встряхнули. Он почувствовал себя мышью в лапах огромного, рассерженного кота.