— И долго ты ещё там собралась стоять? Ехать пора.
Боже мой, сколько ехидства в голосе, я прям обзавидовалась! И чего ты ждёшь от меня? Что бы я вам пожелала счастливой дороги, всплакнула от горя и помахала в след ручкой? НЕ-ДО-ЖДЁ-ТЕ-СЬ! Хотя… Чтоб все колдобины, ухабы и ямы ваши были! Желаю от чистого сердца заехать в лес, заночевать там, и проснуться в обнимку с голодным медведем! Чтоб у вас завороток кишок был против часовой стрелки…
— Так ты едешь или нет?!
Еду ли я? Конечно, еду! Вот только, что-то не видно, ни машины, ни автобуса, ни велосипеда на худой конец. Или он предлагает мне ехать на этой скотине? Лошадь словно почувствовав моё отношение к ней, повернула морду в мою сторону и ехидно оскалилась. Быстро соорентировавшись поменяла тактику: милое, доброе, умное существо! Что ты там любишь хомякать? Морковку-капусту-берёзовую кору? Хотя нет, это я вроде обеденный рацион зайчиков назвала… что же тогда ест она? Словно отвечая на мой немой вопрос, коняшка начала мирно щипать травку. Так, с этим понятно, но остаётся другой вопрос на повестке дня: КАК мне на неё залезть? Судя по лицам сильной половины — они мне помогать не будут. Действительно, зачем принимать участи в шоу "Оседлай лошадь и останься жив", когда его можно посмотреть с моим участием?
— Давай быстрее решай, а то мы уедем без тебя. — Я этого брюнета когда-нибудь придушу, он у меня доумничается!
"Удачи! Я так и быть, буду приносить тебе свежие цветы на могилку…" — съехидничал внутренний голос.
Может мне его как-то назвать? А то вон, сколько времени общаемся, и незнакомы?
"Ууууууу, как всё запущенно…" — протянуло это недоразумение.
Решено, буду звать тебя Аллочка. Была у меня в школе классная руководительница, и мы её так ласково звали, чтоб благим матом не ругаться; натуральная блондинка с ярко-голубыми глазами, возможно в молодости она и была стройной, но к шестидесяти годам обабилась, упёртая как стадо баранов, противная до невозможности, а если ей в голову что-либо взбредёт, то проще это выполнить — нервы целее будут. Вам сейчас смешно, а я семь лет с ней провела и поняла один принцип: проще уйти с рельс, чем остановить несущийся на вас поезд.
Посмотрев на мальчиков, поняла, что они действительно могут уехать без меня…и совесть их простит.
Медленно, с заискивающей улыбочкой и миной прирождённой гринписовки, начала подбираться к коняшкам. Эти скотины, почувствовав мой страх и нерешительность, начали издеваться надо мной: я один шаг в их сторону, они как минимум четыре назад… Минут десять я гонялась за лошадьми по поляне; эльфы и Микола всё это время рыдали от счастья: хоть кто-то отомстил мне противной за их поруганную честь! Изверги!!! Устав от четных попыток взгромоздиться на коняшку, я плюхнулась там, где и стояла — как назло это оказался особо острый камень…