Для контроля за соблюдением всеми государствами режима санкций учреждался Комитет Совета Безопасности в составе всех его членов, которому поручалось рассматривать доклады о ходе осуществления данной резолюции и запрашивать необходимую ему информацию. Резолюция призвала все государства принять меры по защите активов законного правительства Кувейта и не признавать никакого режима, установленного оккупирующей державой.
Советский Союз голосовал за резолюцию, потому что поведение Багдада не давало нам другой альтернативы. Темп же развития событий, начало которых было положено вторжением в Кувейт, диктовал оперативное принятие соответствующих шагов, как того требует Устав ООН.
Была у вопроса о санкциях еще одна сторона, которая представлялась нам тогда чрезвычайно важной. В ней было как бы два аспекта. Во-первых, резолюция о санкциях закрепляла рассмотрение кувейтского кризиса в рамках Совета Безопасности – коллективного органа, где у нас были сильные позиции. И во-вторых, эта резолюция канализировала конфликт в русло мирного способа его разрешения. Экономические санкции – хоть и горькое лекарство, но все же мирное, притом длительного действия. Иными словами, санкции как инструмент воздействия требовали времени и, следовательно, давали надежду на мирный исход, если это время, конечно, не будет потрачено впустую. А мы надеялись, что в Багдаде все же возобладает здравый взгляд на перспективу.
И тем не менее, как подчеркивалось в заявлении представителя СССР на заседании Совета Безопасности, решение голосовать в поддержку резолюции о санкциях было для нас делом весьма не простым, более того, трудным, поскольку резолюция напрямую затрагивала весь комплекс наших взаимоотношений с Ираком, который складывался на протяжении многих лет. В том, что приходилось резать ткань сотрудничества, можно сказать, по живому, виновата была только иракская сторона, столь неосмотрительно вставшая на путь военной авантюры.
Введенные против Ирака санкции носили обязательный характер, и Советский Союз был обязан обеспечить в том, что касалось его связей с Ираком, их неукоснительное соблюдение. А поскольку эти связи осуществлялись целым рядом советских министерств и ведомств, то автоматически вставал вопрос о принятии правительством СССР соответствующего постановления о свертывании этих связей. Нужен был и координирующий правительственный центр, который взял бы на себя эту функцию и на практике претворил в жизнь требования резолюции 661.
К этому подсоединялась и другая задача, вытекающая как из резолюции 661, так и в целом из обстановки, складывающейся в Кувейте и в Ираке, – как быть с находящимися там тысячами советских граждан. Нам было ясно, что в порядок дня встает их эвакуация, если не всех, то многих, и в первую очередь из оккупированного Кувейта. Да и в Ираке в связи с прекращением с ним экономических связей дальнейшее пребывание специалистов-контрактников становилось бессмысленным или нецелесообразным. Осуществить переброску из Кувейта и Ирака тысяч людей – тоже задача непростая, требующая задействования многих ведомств и служб и значительных финансовых расходов. Все это и побудило МИД СССР войти к президенту СССР с предложением создать на правительственном уровне соответствующий центр. Предложение было поддержано, и такой центр был создан указом президента от 8 августа в форме Рабочей межведомственной группы во главе с заместителем Председателя Совета Министров СССР И.С. Белоусовым. В ней были представлены все надлежащие учреждения на уровне министров или их заместителей. От МИДа в группу вошли я и начальник Управления стран Ближнего Востока и Северной Африки В.И. Колотуша.