Первым Мельников увидел старшину Бояркина. В шинели и фуражке он казался очень большим и нескладным.
— Ну, как успехи? — спросил его комбат.
— Неважные, товарищ подполковник.
— Что значит неважные?
— Выполнил посредственно, — с горечью выдавил из себя старшина.
— А раньше как стреляли?
— Отлично. У нас почти все отличники по стрельбе.
— Значит, зазнались, — заключил Мельников. — А как Зозуля, стрелял или нет?
— Так точно, стрелял.
— Выполнил?
— Вроде ничего.
— Это как же?
Старшина замялся. Он хорошо понимал, почему комбат завел с ним разговор о Зозуле, и, чтобы избавиться от новых вопросов, спросил:
— Разрешите, я позову его?
— Зовите.
Бояркин отошел в сторону, сложил рупором широкие ладони и протяжно крикнул:
— Рядово-о-ой Зозу-у-уля-я!
Солдаты подхватили и стали передавать дальше:
— Зозуля, к комбату!
— Архимед, быстрей!
Вдали от группы солдат отделился низенький человек и побежал, путаясь в жесткой траве, широко размахивая руками. Перед комбатом он остановился, еле переводя дух. Голубые глаза его поблескивали, как прозрачные льдинки. Подполковник спросил мягко:
— Вас поздравить можно? Выполнили задачу?
— Не дюже гарно, — тихо ответил Зозуля. — Три мишени поразил як надо, а две лишь трохи с краю царапнул. Нехай они сгорят.
— Правильно, — засмеялся Мельников. — Больше злости. Будет злость, будут и результаты хорошие.
Подошел старший лейтенант Буянов, невесело сказал:
— За свои промахи расплачиваемся, товарищ подполковник. У нас ведь так подходили к стрельбам: поразил мишень, и точка, а как?
— Понятно. Отсюда и результат, — заметил Мельников и подумал: «Понимает вроде. Это уже хорошо. А вот Крайнов, кажется, ничего не понял».
Подошел Степшин и, докладывая о результатах, недовольно скривил тонкие губы. Взгляд его явственно говорил: «Добились вы своего, товарищ подполковник». Но Мельникова не удивлял взгляд майора. Он понимал, что заместителю избавиться от болезненного самолюбия очень трудно. Для этого нужно время. Сейчас же комбата радовало то, что Степшин выполнял обязанности руководителя стрельб, не подчиняясь этому своему чувству, а делал все так, как требовал он, Мельников. Чтобы не тратить зря времени, подполковник сказал:
— Ладно, майор, продолжайте, пожалуйста, стрелять.
Степшин повел на огневой рубеж очередную смену, а Мельников стал наблюдать за Буяновым.
У подполковника была давнишняя привычка мысленно сравнивать одного человека с другим, чтобы лучше изучить характеры. Так, сравнивая Буянова с Крайновым, он отчетливо видел: первый влюблен в службу, дисциплинирован и очень исполнителен. К тому же у него возникло чувство неудовлетворенности обучением солдат стрелковому делу. Второй больше влюблен в себя, чем в службу, и, кажется, боится трудностей. Не случайно он старается уйти от ответственности за слабую стрелковую подготовку роты..