Отказываться дальше было неудобно, и Олег взял протянутый ему прутик с довольно сочными розоватыми и похожими на мясо кусками какого-то большого гриба. Поднося угощение ко рту, он все же мимоходом взглянул на свои часы, внутри которых, на молекулярном уровне, было напичкано много полезных приборов. Сейчас в левом углу циферблата горел ровный зеленоватый огонек, сообщавший о том, что ничего вредного для его драгоценного здоровья в предложенной пище не содержится.
Гриб оказался хрустящим и сочным одновременно- И очень вкусным. Вкус совершенно не походил на мясо, он вообще не походил ни на один знакомый Олегу продукт.
Почему-то все трое его новых знакомых смотрели На него с неподдельным интересом, и в который уж раз Олег пожалел, что не может проникнуть в их мысли.
— Ну как? Нравится? — осведомился Ингруд не скрывая явно завышенного интереса к ответу Олега.
— Вкусно! — коротко заявил Олег, отправляя в рот очередной кусок изумительной вкуснятины, притаившейся под хрустящей корочкой. — Земные трюфеля ему в подметки не годятся!
— Какие трюфеля? — переспросил встрепенувшийся Ингруд, и Олег понял, что ненароком выдал себя, вполне возможно, что название планеты, ведущей битву с хорстами, было ему известно. Но Олег ошибся. — Что такое эти твои «трюфеля»?
— Это грибы моей родины. Они считаются там самым большим деликатесом и стоят баснословных денег.
— Это хорошо! — радостно заявил Ингруд. — Потому что я собираюсь предложить тебе целый мешок наших «трюфелей» в обмен на твою женщину. — Заметив недоумение в глазах Олега, Ингруд тут же добавил: — И не советую отказываться от моего предложения.
Когда до Олега дошел наконец смысл его слов, он поперхнулся от неожиданности и долго не мог откашляться, а когда вновь обрел способность связно говорить, увидел, что оба лучника наложили стрелы на тетивы своих луков и наконечники этих стрел смотрят прямо ему в грудь.
Если бы расстояние до лучников было большим, Олег мог бы попробовать увернуться, но в сложившейся ситуации, когда от наконечников стрел его отделяла какая-то пара метров, такая попытка была равносильна самоубийству.
Не исключено, что наконечники этих стрел отравлены, не зря они поблескивали неприятной мокрой синевой. Тогда любая царапина может окончиться трагически.
Олег лихорадочно искал выход из этой безнадежной ситуации и упрекал себя за то, что так расслабился. Его подвела способность чувствовать приближение любой опасности, он потерял бдительность и только сейчас понял истинную причину своей уникальной чувствительности к приближению угрожающих событий.