Чтобы окончательно отогнать тяжёлый сон, я провёл ладонью по росшим вокруг низким кустам собирая повисшие на стеблях и круглых листьях холодные капли дождевой воды. Из-за постоянного ощущения холода кожа лиц совершенно задубела и холодная вода только слегка обожгла веки, но в голове немного прояснилось и я снова кивнул девушке, предлагая вместе идти на облюбованный ею передовой НП. Это была груда замшелых камней на правом, северном склоне лощины, к которой со стороны места избранного нами под стоянку вела неглубокая извилистая промоина, поросшая кустарником, совершенно незаметная с противоположной стороны той части русла, откуда только и можно было пройти со стороны гор в лес. Поэтому мы незамеченными пробрались на позицию Ирины и она жестами указала на еле заметную невооружённым глазом едва перемещающуюся серо-зелёную точку среди валунов и невысоких деревьев которыми было усеяно сухое речное русло. Мой трофейный прицел тут снова был бесполезен, поэтому девушка осторожно передала мне свою винтовку. Оптика, конечно, была отменная: приблизив глаз к обрезиненному окуляру, я увидел в сетке прицела слегка неуклюже скачущую по камням крупную фигуру в знакомом самодельном костюме, вроде того, что в своё время я шил для себя и обоих артельщиков. Но от приветственного крика удержало то, что Семёныч, а это без всяких сомнений был он, шёл не один. Следом за бывшим дальнобойщиком, на расстоянии десятка метров шустро прыгал по камням невысокий мужичок в вылинявшем дождевике, с полноразмерной мосинской "трёхлинейкой" на плече, грамотно повёрнутой стволом вниз(11). Человек имел загорелые до черна лицо и руки, короткая, ухоженная седая борода и такие же усы, скрывали лицо до половины. Волос не было видно из-за надвинутой на глаза серой кепки, а дождевик скрывал фигуру спутника моего артельщика почти до пят. Про себя я отметил, что лет человеку может быть не так уж и мало, скорее всего пенсионер — шестьдесят, может шестьдесят пять годков от силы. Уж слишком шустро этот гражданин поспешал за нашим пятидесятилетним партизаном, чьего появления я совершенно не ожидал и внутренне был очень рад увидеть знакомое лицо. Неожиданно случилось то, чего никак нельзя было ожидать: "пыльник", как я про себя окрестил спутника Варенухи, неожиданно остановился и негромко что-то сказав тоже замершему почти мгновенно Семёнычу, снял с головы кепку и помахал ею над головой словно бы смотря прямо на меня. Мысль о засаде пришла в голову почти сразу же, поэтому наклонившись к девушке вплотную и передав ей винтовку, тихо приказал: