— Вот это — Верденфельс, — сказал дворецкий, указывая на большое село, лежащее у самого входа в долину, — а сразу за ним, на том холме — ваш родовой замок, господин барон.
— Я знаю. Десять лет назад я был там со своим отцом, — ответил Пауль, наводя подзорную трубу на видневшееся вдали обширное строение.
Оно не возвышалось, подобно Фельзенеку, среди скал и мрачных елей, а стояло на открытой возвышенности, как будто весело озирая далекую равнину. Кругом расстилались богатые верденфельские владения, окруженные многочисленными поместьями и лесами.
— И этот прекрасный дом с очаровательным месторасположением, с обширными садами и террасами совсем заброшен? — спросил Пауль, опуская подзорную трубу.
— Его старательно охраняют от разрушения, — ответил дворецкий. — Господин барон ежегодно отпускает значительные суммы на поддержание замка и садов.
— Но ведь со дня смерти своего отца он там ни разу не был?
— Ни разу.
— Странно! Тогда поговаривали, будто там произошло что-то, что сделало для него неприятным пребывание в Верденфельсе,
— Насколько я знаю, ничего подобного не произошло.
— Ничего? — переспросил Пауль, зорко вглядываясь в лицо старика. — Однако я знаю, что у моих родителей часто заходила речь об этом. Только я не могу хорошенько вспомнить, в чем именно было дело, мальчики обычно мало обращают внимание на подобные вещи. Но вы, во всяком случае, были уже тогда на службе у барона. И действительно ничего не знаете об этом?
— Решительно ничего, господин барон.
«Мне легче было бы заставить говорить камень, чем эту мумию!» — с досадой подумал Пауль, снова принимаясь за свои наблюдения, и спросил:
— А вот тот маленький белый замок, или дача, тоже принадлежит к верденфельским владениям?
— Нет, это — Розенберг, маленькое имение, принадлежащее одной вдове.
— Вдове, которой, вероятно, также за шестьдесят, — сказал Пауль; если говорить откровенно, последние слова были произнесены им только мысленно. В сущности, ему было все равно, кому принадлежит это поместье, он спрашивал только от скуки. — А как фамилия вдовы?
— Фон Гертенштейн.
Подзорная труба чуть не выпала из рук молодого человека, так быстро и неожиданно он обернулся.
— Как вы назвали фамилию?
— Фон Гертенштейн, — повторил дворецкий, удивляясь поспешности, с какой был задан вопрос, и яркому румянцу, вдруг залившему лицо молодого барона. Пауль поймал его удивленный взгляд и старался прикинуться равнодушным, что ему никак не удавалось.
— Дорогой я познакомился с дамой, носившей ту же фамилию... Молодая и очень красивая дама.
— Да, это она, — ответил дворецкий, не спуская взгляда с взволнованного лица молодого человека.