Математик (Иличевский) - страница 119

Барни улегся спать в палатке канадцев, которые ушли на седловину, а Максим набрался до отказа чаю со сгущенкой и тревожно заснул. Сон ему дался тяжко — наутро он едва мог пошевелиться из-за головной боли. За ночь намело, он вылез из палатки, погружая руки в сухой колючий снег. Голый по пояс Барни делал зарядку. Нагибался, мельницей махал руками и приседал.

Макс посмотрел на вершину — почти вся она была сокрыта снежной мглой.

— Пойдем? — спросил Барни, кивнув вверх на помрачневший пик Чапаева.

— Я сегодня не ходок, башка раскалывается. Буду спускаться, — сказал Макс.

— А я сбегаю, пожалуй.

Макс стал кипятить чай. Пока возился с горелкой, Барни передумал:

— Там снегу намело, по целине я не решусь.

— Ну и правильно.

Барни прихватил с собой рюкзак Максима и на спуске снова скоро исчез из виду.

По пути Макса нагнал Белолобов, и они вместе не спеша спустились на базу.

В столовой послушать Белолобова собрались почти все обитатели лагеря. Он дал отчет о попытке восхождения, подвел итог:

— Наверху погоду ловить надо. У кого терпеж есть — тот и в дамках.

В столовой, где прибавилось новых лиц — за время отсутствия Макса и Барни в лагерь были доставлены новые клиенты, — шумно обсуждался рассказ Белолобова. Сам герой внимательно поглощал третью порцию обеда. И потом долго сидел над чаем, давая отрывистые комментарии.

Макс и Барни тоже перекусили и выпили столько чаю с кизиловым вареньем, что осоловели и пришли в состояние распаренной дремоты.

До конца дня они занимались хозяйством — перебирали снаряжение, вещи, носили их в кухню, где развешивали на просушку, ибо к вечеру зарядил дождик. Ночь прошла беспробудно — под шорох дождя Макса скосил глубокий сон, и Барни не помнил, как заснул.

Друзья проснулись и вышли в сырое туманное утро, умылись и плотно позавтракали. Поглощая яичницу, они рассматривали в столовой новоприбывших. Внимание Макса привлек скуластый, с сердитым взглядом, массивным подбородком и твердыми губами человек, который вчера внимательно слушал Белолобова, но не задал ему ни одного вопроса. На рукаве его штормовки красовалась эмблема с изображением трех горных пиков — символика какого-то особенного восхождения, некоего альпинистского достижения. Вместе с ним сейчас сидел его напарник — индус с чутким миловидным лицом. Изредка они о чем-то переговаривались.

За завтраком среди новеньких оказались швейцарцы. Главным у них был внушительных габаритов бородач, не снимавший неопреновой шапочки с наушниками. Отставив тарелки, он достал кофр со спутниковым телефоном и позволил двоим из его группы позвонить родным.