— Только вот скажите, пожалуйста, с чего тогда нам тут начинать?
— В Артмузее великолепная библиотека. Почитайте. Архив очень хороший. Герой не только тот, кто свою жизнь положил за победу. Герой и тот, кто врага замогилил, а сам домой вернулся детей растить. И таких как раз и надо помнить. И пример с них брать. А воевать вам всем еще придется… И опыт войны и всех тех мелких войнушек, о которых никто и не знал, очень пригодится.
— Но в Европе и США все то же самое.
— Я и не думаю, что к нам Шестой флот придет. Тут другое — человеческая порода такова, что дряни в ней очень много. И когда государство рушится, вылезает всякая мразота. И рабовладение тут будет, и садизма без меры… Ночная смена приходит в час Беды, в темное время. Умный человек сказал. И справиться вам будет непросто. У подлеца руки развязаны, и делать он может все. А вам придется придерживаться морали. Потому что без морали можно пожить некоторое время, а вот долго жить не выйдет. Потому и сотрудников наших опрашивайте, и совета не стесняйтесь, и записывайте, что полезное будет. Паша вам мои записки передаст, может, и там что окажется полезным.
— Почему я?
— А кто еще? Кому-то придется быть дипломатом среди крутых военных мужиков. Змиев каперанг. Овчинников полковник. Равны вроде. Подчиняться же придется кому-то из двоих. А неохота. Начнут мериться письками — полетят клочки по закоулочкам. Никому это сейчас не нужно. А наши анклавы не единственные… И везде руководить будут крутые мужики… Так что хлопот много будет… Почему вы так заинтересованно на меня смотрите?
— Извините. У вас ранение в лицо, обычно такие раненые слюной истекают, а у вас слюней нет.
— Эх, молодость… Вы индивидуальную аптечку в руках держали?
— Конечно.
— Так вот, при ранении в лицо, чтоб раненый не истекал слюной (да вы и сами знаете, что со слюной помимо влаги много чего полезного теряется), из индаптечки берете антидот к ФОВ — и отлично это дело прекращается. Просто и четко. А противорвотное этапиразин усиливает обезболивание и успокаивает — тоже полезно помнить… Если уж на то пошло, врачи и противорадиационное при ранении рекомендовали — говорили, что улучшает обменные процессы, дыхание тканевое…
— Запомню, не знал такого.
— Да, не ровен час, пригодится… А я свою сигару докурил, подремлю немного. Удачи вам всем!
— Спасибо…
Когда старик умер, я наскоро прихватил жгутом его ноги. Обращенный попытался встать, но не смог. «Марго» сработал как часы. Одна аккуратная дырочка.
Мы с Павлом Александровичем уложили покойного как положено, накрыли брезентом. Потом, подобрав хозяйственно оба окурка, Павел Александрович сказал: