— На здоровье. Глядишь, кто другой умнее станет.
— Возражаю! Эти кретины там так нагадят, что потом не расхлебать будет.
Это Николаич голос подал.
— Да много ли беды от десяти идиотов? — хмыкает Михайлов.
— И от одного беды может быть столько, что потом ротой не расхлебать.
— Мы за ними присмотрим. Пока будем дрова собирать, охрана и приглядит.
— Ага. Они частью сдохнут, частью сбегут. Попутно устроят гажу мазелиновую, походя… — упирается Николаич.
— Так что нам, заградотряды выставлять? — недовольно спрашивает Овчинников.
— Неплохо было б. Потому как в обязанностях заградотрядов было и не допускать малолетних романтиков на фронт.
— А что прикажете — работать они не хотят и не умеют. В гарнизон идти или еще как-либо служить — свободолюбивы слишком. А кушать хочется вкусно и обильно. И? — иронично вопрошает комендант.
— Что — и? Но посылать их в дело… Это ж не в компьютерные стрелялки играть, — по-прежнему невозмутимо парирует Николаич.
— Раз у тебя нет ничего внятного, то поступаем, как запланировано.
— Ну хотя бы баб детородного возраста не пущать и парней лет до двадцати пяти, — дергает меня за язык враг рода человеческого.
— Вот-вот, доктор, это и есть фошизьм — ограничение свободы воли, действий и упор на чисто биологические элементы в противовес духовному, — менторски ставит меня на место неожиданным предложением Николаич.
— И расписки возьмите хотя бы. Типа: в случае моих неудачных действий, поставивших под угрозу чужие жизни, отвечаю жопой.
— Это как так?
— А пятьдесят палок по тупой заднице, чтоб голова лучше думала, — схватывает на лету идею своего дружка Петр Петрович.
— Да ты, Михайлов, еще хуже сатрап… Нет уж, предупредим, расписки, пожалуй, пусть пишут, но без палок и ограничений. Нагадят разок себе в штаны — потише себя станут вести. А то доиграемся до эсэров и анархистов… Хотят свободы — пусть получат, — ставит точку начальство.
Начарт сухо сообщает, что у него без изменений. Отремонтировали станки у старинных орудий. Людей для выезда выделил. Все в штатном режиме.
Званцев тоже краток: доставлен груз из бракованных сигнальных патронов — вышел срок годности и, видимо, хранились нелучшим образом. Картонные гильзы раздуло как раз там, где размещается таблетка. По его мнению, можно эти боеприпасы утилизировать — таблетки ракет использовать при зачистке в подъездах, а порох дымный отдать начарту.
Сапер торопится и потому тоже очень кратко информирует: сегодня при поддержке гарнизона и патрулей комендантской службы взялись за раскулачивание стройки напротив «Летучего голландца». Нашли четырех живых строителей и живого сторожа, они заперлись в балке и теперь активно вывозят с территории стройматериалы. Много железных конструкций, бетонных блоков, а главное — есть строительная техника на ходу, что особенно ценно. Просит извинить, надо идти, поскольку свой глаз — алмаз.