Не дотянув около полусотни саженей до здания КПП и перегораживающего выезд на территорию лагеря полосатого шлагбаума, гнедая заартачилась и далее не пожелала идти ни в какую.
- Магию чует, ваша милость, - пояснил возница, - так что вы не обессудьте. Скотина, а с разумением - ни в жисть не пойдет, где волшбой пахнет, хоть калачом заманивай, хоть кнутом секи. У меня-то самого от ентой вашей волшбы кожный зуд всякай раз приключается. Потому как аллердия - это мне один ученый из ваших растолковал...
- Спасибо, дружище! - прервал словоохотливого мужичка молодой маг и, покопавшись в кошельке, извлек оттуда заранее оговоренную сумму. И, вкладывая горсть медяков в заскорузлую ладонь "аллергика", с улыбкой сказал: - Вот, держи. Здесь чуть больше, на лекарство от твоего недуга - чарка "горькой" любую аллергию как рукой снимает. Помяни мое слово.
- Истинная правда, ваша магическая милость - нет более верного средства от ентой проклятущей напасти, чем стопка прозрачной, а лучше три, а еще лучше ведро об четверых, да под хорошую закусь, - убирая деньги в карман, блаженно прищурился мужик. - Фаррук с сомнением посмотрел на щуплого с виду возничего - не переборщил ли тот насчет четверти в одну харю. - Да вы не сумлевайтесь, ваше магичество, оно ежели под знатную закусь, за разговором, да на часы не засматриваться, дык бывает и четверти маловато.
Попрощавшись душевно со словоохотливым аборигеном, юноша подхватил свою скромную кладь и направился прямиком к маявшемуся от безделья неподалеку от входа в здание КПП часовому. Возница тем временем неторопливой рысцой отправился восвояси, напевая какую-то незнакомую Фарруку песенку. При этом он невыносимо фальшивил и давал такого "петуха", что восседавший на крыше проходной здоровенный полосатый котяра не выдержал и огласил окрестности протяжным замогильным воем.
***
Сегодня мэтру Захри спалось неважно. Поначалу просто не мог заснуть - лезло в голову всякое, а когда ему все-таки удалось смежить веки, начались кошмары: то покойный император весь в кровище нарисуется, чтобы прочитать предателю долгую и нудную мораль, то замученные по его прямому распоряжению соратнички выстроятся призрачным сонмищем и затянут заунывную литанию. А в самом конце и вовсе явился некто в одежде Охотника и с лицом Фаррука и заявил, что очень скоро Магистр сильно пожалеет. Правда, о чем пожалеет, уведомить так и не потрудился.
Так что проснулся архимаг в холодном поту и весь разбитый. Однако не торопился сразу же покинуть постель. Минут десять лежал с закрытыми глазами, анализируя увиденное во сне. Не то чтобы мэтр Захри очень уж веровал в сакральную символику сновидений, однако как сильный маг и неглупый человек понимал, что сны, как эманация деятельности подсознательного аппарата зачастую несут толику полезной информации, от которой вовсе не стоит просто так отмахиваться. Прокручивая в голове виденные им образы, он попытался вычленить из сумбурного хаоса лиц и пейзажей что-нибудь рациональное. Однако тщетно - явление заклятых друзей и недругов было, скорее всего, продуктом потревоженной совести. Несмотря на то, что фактический диктатор Дарклана вот уже на протяжении многих десятков лет тщательно искоренял в себе такое душевное качество, как "совесть", это негодница все-таки иногда находила лазейку к его зачерствевшей душе и пребольно ее царапала.