Леонидов постарался, чтобы краска, которая в мыслях уже залила его лицо, не проступила. Еще в первое посещение «Алексера» он понял, что Ольга не глупа, и подобные игры с ней затевать не стоит. Разве что карты на стол?
— Вы правы: я мерзкий, коварный тип, я все делаю с задней мыслью, — сказал он. — Вы меня совершенно не интересуете, как женщина, просто хотелось докопаться, какие отношения связывали вас с покойным. С Павлом Сергеевым.
Она усмехнулась, но Леонидову показалось, что по ее нежному горлу прокатился комок.
— Как и большинству женщин, он мне нравился: красивый, общительный, не жадный, веселый. Что еще? Мало?
— А как он относился к вам?
— Опять же, как большинству мужчин, я ему нравилась. Как и всякая высокая длинноногая блондинка с красивыми голубыми глазами. Вам нравятся блондинки, капитан?
— Да. Конечно. Значит, он вам нравился, вы ему нравились, и…?
— Что и? Не всякое «и» в итоге трансформируется в «а-а-а!». То есть: «А-а-а! Она была его любовницей!» На свете полно мужчин и женщин, которые нравятся друг другу, но это не значит, что все они непременно любовники. Зачастую обходится без этого. Пример: я и Александр Серебряков. Вы прекрасно знаете, что я с ним не спала. Не доказывает ли это, что и с Павлом Сергеевым, следующим своим начальником, я тоже не спала?
— Не всякие мужчина и женщина, которые друг другу нравятся, свободны, чтобы спать друг с другом, поправил бы я вас. Вам и Павлу Сергееву брачные цепи не мешали. В отличие от Серебрякова.
— А Нора? Это, по-вашему, что? «Златая цепь на дубе том», если уж продолжать цитировать того же А.С. Пушкина. В придачу к воспоминаниям об А. С. Серебрякове.
— Ладно, хватит мудрить, скажу прямо: мне известно, что у Паши был роман. С девушкой из офиса. Он все-таки исхитрился завести его под носом у своей мегеры. Которая повисла на нем цепью.
— Рисковый парень. Не думала, что он способен на поступок, — равнодушно сказала Ольга.
— Значит, это были не вы?
— Значит, не я.
— Зря понадеялся. Уж лучше вас, Оленька, никого бы он не нашел.
— Послушайте, вам все равно никто не признается. Вы наивны. Займитесь, лучше Ивановым и перестаньте лезть в чужие постели.
— Я вас обидел?
— Не люблю мужчин в форме.
— Я вроде бы в штатском сегодня. Да и тогда.
— На вас всегда подразумеваются погоны. У вас власть. Вы себя ведете с людьми, как человек, который безнаказанно может оскорбить любого.
— Я вас оскорбил?
— Как вы думаете: спросить у женщины, не была ли она случайно любовницей своего начальника, это в порядке вещей? Это ее не оскорбляет?
— Если нападение — это лучшее средство защиты, то у меня такое впечатление, что вы активно защищаетесь, Ольга.