— Э-э-э… Я думаю, что еще недельку…
— Но не больше. Слышишь? Или… Десять дней. Я проведу здесь ровно десять дней, ни днем больше. Этого достаточно.
— Дуся…
— Найми сиделку.
— Э-э-э…
— Ну, что такое? — нетерпеливо спросила она.
— Есть один скользкий момент.
— А именно?
— Как быть с Сеси? Ведь нас… э-э-э… двое.
— Ну и что?
— Куда ты хочешь вернуться? В московскую квартиру или…
— В загородный дом, разумеется! Не могу же я летом, больная, валяться в московской квартире! Мне воздух нужен. Сосновый бор. Я могла бы потихоньку гулять.
— Тогда оттуда должен уехать Сеси. Он еще там, потому что… э-э-э… Ты не отдавала соответствующих распоряжений. Скажи ему — пусть убирается!
— С какой стати?
— Выходит, я должен жить втроем? — взвился Дере. — Я, ты и этот щенок?! Но я твой муж! По закону!
— А Сеси дал мне кровь, — напомнила она.
— Это потому что группа совпала! Если бы у меня была вторая положительная, я тоже дал бы тебе кровь!
— И после этого я должна выкинуть его из дома? Алик, ему некуда идти. Он съехал с квартиры, которую снимал.
— Это его проблемы!
— Алик!
— Евдокия Ивановна!
— Должно же в тебе быть хоть что-нибудь человеческое?
— Человеческое?! А как ты со мной поступила? По-человечески? А он? Я должен его возлюбить после этого? Ну уж нет! Я его ненавижу!
— Я догадываюсь, почему тебе так мешает присутствие Сеси, — тихо сказала она.
— Почему?
— Ты жалеешь, что я не умерла, да? Я помню наш разговор в тот день, когда меня… Когда в меня стреляли. — В горле словно бы опять застрял комок, она судорожно сглотнула. — Некто не оставил надежды со мной расправиться. То, что я еще жива -случайность. Если это ты, то Сеси тебе мешает…
— Дуся!
— Мешает, — твердо сказала она. — Он будет лежать у дверей моей спальни, и ты ничего не сможешь сделать.
Она ожидала, что сейчас Альберт Дере начнет кричать. Но он еле слышно спросил:
— А если это он?
— Я не поняла…
— Ты не допускаешь другого варианта? Что он хотел тебя убить, а я ему мешаю? Тебе придется выбирать, Евдокия Ивановна. Руководствуясь только своей интуицией. Кому ты больше веришь? Человеку, который прожил с тобой пятнадцать лет, или…
— Вот потому я и хочу, чтобы вы оба были рядом. На моих глазах. Чтобы один другому мешал.
— Вилка! — Дере вдруг рассмеялся.
— Что ты сказал?
— В шахматах это называется вилкой. Жаль, Дуся, что ты не играешь в шахматы. Конь одновременно нападает на две ладьи, и одной приходится жертвовать. Но коню, то есть тебе, угрожают. Позиция сложная. Если не будет коня, то и обеим ладьям ничего не грозит. У меня нет доказательств, что в тебя стрелял Сеси. И я знаю, что не стрелял сам. Но я думаю, что тебе угрожает Клара.